Отправлено: 27.01.11 23:55. Заголовок: "И смерть принять я должен без суда..." - утро 31 мая

Утро 31 мая, Галата, дом каталонского консула

Ни в чем не знал я счастья никогда:
И жизнь я прожил невознагражденным,
И смерть принять я должен без суда.
Франсиско де Кеведо

 Отправлено: 28.01.11 00:34. Заголовок: ... Узкая полоса рас..

... Узкая полоса рассвета уже брезжила на горизонте, когда дону Пере, наконец, удалось забыться тревожным тяжелым сном. Да и кто бы спал после того что стряслось? Консул не был наивным человеком, ни прожектером, однако и ему, человеку, побывавшему не в одном сражении Реконкисты, до самого конца верилось в то, что Папа, да и весь христианский мир не оставят осажденный город без помощи. Каковы бы ни были отношения между западной и восточной церквями, понтифик обязан был понимать, что падение Константинополя откроет варварам путь в Европу, и прежде всего - на Италию и Рим.
Существовала, правда, еще одна возможность, которой не следовало пренебрегать: взгляд султана, вдохновленного этой великой победой - а проживший более десяти лет бок-о-бок с воинственными завоевателями, не мог надооценивать ни их жажду, ни мощь крепнущей на глазах османской армии - обратится на север, на Балканы, где его отец и деды уже долгое время вели войны. Но чтобы с уверенностью делать ставку на это, следовало предположить вещь еще более крамольную: Папа готов пожертвовать в своем стремлении облегчить собственную участь, не только валахами, которых собственная дочь дона Пере с отвращением именовала еретиками, но и католическими союзниками в Трансильвании и Хунгарии.
Ни Рим, ни Европа еще не оценили масштабов и значения произошедшей катастрофы. Вряд ли они даже знали о ней - стены города до сих пор считались неприступными, а турки всего лишь ордой, говорящей на всех языках, словно жители Вавилона. Помощь, возможно, и пришла бы - но сейчас для него и для всех, кто просил и требовал ее у сильных мира сего, было уже слишком поздно.

Но мысли о политике и судьбых Европы были не единственным, что терзало дух каталонца. Семья, которую он, понадеявшись на крепость стен и слабость султана, не удосужился вывезти из Константинополя, теперь была защищена от насилия лишь словом султана - человека, повелевшего вчера вырезать венецианский квартал. Если даже Сиятельная - единственный соперник на Средиземном море - была для молодого правителя не столь и страшна, то что говорить о Каталонии, готовой встцпить в войну за наследие в Неаполитанском королевстве и раздираемой внутренним брожением за и против короля Арагона? И что будет стоить его жизнь и жизнь его детей, если вдруг султану Мехмеду вдруг вздумается потешить себя зрелищем еще одной пары голов, воздетых на копья перед его домом?

... Говорят, в последнюю ночь перед смертью человек терзается страхом или предчувствием конца. Если так, то дон Пере Хулиа должен был умереть почти шестьдесят раз со дня начала осады - и узкая полоска света на горизонте не открыла ему никаких тайн или знамений.
Помолившись и попросив Господа сохранить его семью, он уснул.

 Отправлено: 29.01.11 14:53. Заголовок: Но покою недолго суж..

Но покою недолго суждено было осенять чело благородного дона: не успело солнце подняться над Золотым рогом на ширину пальца, дверь в его спальню - а почивал дон Пере в одиночестве, как и положено знатному человеку, в гордом одиночестве - тихо ступая вошел слуга.
Это был тот же самый эскудеро, что несколько ранее служил провожатым морейскому деспоту и кире Анне Варда - доверенный человек, не раз разделявший с хозяином опасности походов и долгих странствий. Ступал он на цыпочках, что с лихвой выдавало противоречивость человеческой природы, ибо первым делом вошедший приблизился к постели, на которой консул спал, не раздеваясь, и сняв только перевязь и туфли, и позвал негромким, но твердым голосом.
- Дон Пере, вставайте. Турки.

 Отправлено: 29.01.11 16:11. Заголовок: Посланец Его королев..

Посланец Его королевского величества тут открыл глаза, как если бы все это время его сон был лишь искусным притворством; рука привычным жестом легла на рукоять шпаги, лежавшей рядом и вполне заменявшей любовницу или жену.
Мужчина поднялся и сел на постели, одновременно протянув слуге ногу, которую тот принялся торопливо обувать, и, повинуясь знаку хозяина, продолжая рассказ.
- Турки, дон Пере. Янычары с утра сновали по улицам - но к этому мы уже привыкли. Но сейчас их собралась уже добрых полсотни, они не прячутся, а строятся в ряды, и явно ожидают чего-то. Или кого-то. А еще слуги говорят, что на рассвете в квартал прибыл большой отряд османов, сопровождающий то ли посланца султана, то ли его самого.

Консул сдвинул брови. Расправа с венецианцами в Пераме была еще слишком свежа в памяти тех, кому султанским указом было даровано прощение, столь же переменчивое, как нрав молодого владыки, и громче всех труб и барабанов мусульманской армии трубила о его подлинном отношении к своим новым подданным.
- Передайте мой приказ донне Марии и донье Эве: пусть немедленно поднимаются с постели, и явятся в мой кабинет. Нашим гостям, барону ахейскому и его матушке, постарайся сообщить эту новость... как можно более осторожно. Императрица слаба и потрясена смертью сына, любое волнение может ее убить. А наша молодая гостья...

В этом месте своей речи дон Пере замолчал, внезапно связав появление в его доме донны Анны и внезапного появления завоевателей; глаза его недобро блеснули.
- Нет, походи. Первым делом передай моей дочери распоряжение явиться сюда. Мне... нужно задать ей наедине несколько вопросов.

Эскудеро поспешно поклонился и едва ли не бегом бросился исполнять приказание.

 Отправлено: 30.01.11 20:35. Заголовок: Донья Эва долго не ..

Донья Эва долго не могла заснуть, однако дуэнья спела ей любимую песню, которая всегда приносила в душу каталонки умиротворение. Долгожданный сон коснулся глаз девушки, и она погрузилась в мир грез. Сон ее был спокоен. Верная Пиа так и заснула у постели доньи Эва. В комнате царила тишина, которую потревожил внезапный и довольно громкий стук в дверь. Каталонка мгновенно распахнула очи, которые еще секунду назад были сомкнуты сном, дуэнья встрепенулась, как квочка, которая почувствовала угрозу своему цыпленку. И Пиа и Эва испытали внезапное чувство тревоги, охватившее их сердца, потому как, учитывая обстановку в городе, любые внезапные тревожные звуки, тем более в столь раннее время, вызывали страх и опасение. Дуэнья быстро поднялась на ноги, хотя тело ее еще ныло из-за неудобного положения во время сна, поправляя головной убор, она направилась к двери. Эва же сидела на постели и с тревогой глядела в след удаляющейся дуэньи.
На пороге Пиа узрела эскудеро, который, торопясь, сообщил о том, что дон Пере желает немедленно видеть донью Эву, и уже собирался убежать, но Пиа ловко схватила его за рукав и не отпускала бедолагу, пока он не ответил ей, в чем дело, естественно по секрету. Собственно в чем дело эскудеро сказать толком не мог, только то что сказал ранее дону Пере. Пиа перекрестилась и, развернувшись, довольно резво направилась обратно к донье Эве
- Голубка моя, Ваш батюшка желает Вас видеть немедля, - она даже улыбнулась Эве, только вот каталонку не отпускало чувство тревоги.
- Что случилось, Пиа? – Требовательным тоном одновременно полным волнения поинтересовалась каталонка, поднимаясь с постели. Пока Пиа помогала ей собраться, она уверяла, что понятия не имеет в чем дело, полагая, что если это важно, то об этом поведает своей дочери сам дон Пере.
Вскоре донья Эва, одетая в платье черного цвета, сверху которого была черная вуали из легкой ткани, накинутая на голову и покрывавшая плечи, окутывая всю фигуру, спускаясь почти до пола, отправилась к отцу. В руках она сжимала четки. Войдя в кабинет, каталонка поклонилась
- Доброе утро, отец, - на губах мелькнула едва уловимая улыбка. - Вы желали меня видеть? Что-то случилось? – Черные глаза пристально смотрели на отца, в ожидании ответа. Сердце же то начинало биться чаще, то замирало, словно ожидая услышать тревожные вести.

 Отправлено: 30.01.11 21:04. Заголовок: - Прежде чем ответит..

- Прежде чем ответить на ваш вопрос, я хочу сам задать вам несколько,- ответил консул тем тоном, что исключает возражения и вопросы, даже если ваш собеседник любопытнее Пандоры.- Удалось ли вам побеседовать с вашей гостьей о ней и о том, что с ней произошло во время ее пребыванья у турок. Не показалось ли вам, что она пыталась что-то утаить от вас, будь то мысли или действия? Не пыталась ли она снестись с кем-то, или передать весточку за пределы этого дома? Подумайте, прежде чем ответить,- его брови сошлись над мрачно блестящими глазами, давая понять, что причина этих расспросов кроется не в желании потешить себя непристойными историями в стиле "новеллино", но в неких зловещих вестях, к которым отец пытается подготовить донью Эву.

 Отправлено: 31.01.11 11:13. Заголовок: И с утра, едва успел..

И с утра, едва успела Эва разомкнуть очи и еще даже не слетала с ее губ молитва, Анна Варда преследовала ее, подобно наваждению. Каталонка слегка нахмурилась, так словно обиженный или недовольный чем-то ребенок. Скрывать чувства и эмоции относительно ромейки от отца, каталонка не намеревалась. Напротив, Эва была полна решимости требовать, чтобы ромейку удалили от нее как можно дальше. Не была в курсе каталонка в отличие от Пии, что ромейка уже пребывала на половине, отведенной для ромеев. Однако последние вопросы о весточке удивили и заинтриговали донью Эву, впрочем, не меньше это ее и насторожило. Сердце забилось чаще от ощущения чего-то, надвигающегося неумолимо и быстро, чего-то, что наполнить не радостью душу, а тревогой. Взгляд отца, его сведенные к переносице брови говорили, что неприятные вести ожидают каталонку. Она чуть повела плечиками, словно желая стряхнуть воспоминания о разговоре с ромейкой, которая ей была крайне неприятна при свете дня, как и ночью.
- Признаться, отец, гостья наша не слишком расположена к беседам. И что именно с ней творилось в плену, она не поведала. Хотя судя по нашему разговору, словам и поведению этой еретички, - последнее слово Эва сказала с нескрываемым гневом и отвращением, - ей в плену было не так уж и плохо. Иной человек, переживший подобное, вспоминал бы о пленителях с содроганием и говорил как минимум с презрением, а она вместо этого поносила истинных христиан и наш Святой Рим, но защищала этих зверей, которые, быть может, убили ее родителей, захватили город, одним словом уничтожили все, что любит человек в доме своем. Конечно, возможно, у нее от пережитого рассудок помутился. Однако явно было то, что ее, словно задевают мои слова об этих зверях, - каталонка чуть вздохнула. Повисло молчание. Эва задумалась о последнем вопросе отца
- Что касается того, пыталась ли она снестись с кем-то, или передать весточку за пределы дома, то я подобного не заметила за нею. После нашей беседы она удалилась к себе вместе со своей служанкой. Конечно, я не могу отвечать за то, что она делала, когда я спала, но об этом, пожалуй, лучше даже слуги скажут. – Каталонка замолчала. Все что она могла сказать, она сказала, теперь ждала, что отец таки ответит ей, на вопрос, который был задан ранее.

 Отправлено: 31.01.11 20:54. Заголовок: Непримиримость дочер..

Непримиримость дочери, уже не раз и не два получившая подтверждение за время пребывания в Константинополе, покоробила бы дона Пере, если бы сейчас для подобного проявления чувств было место и время. Посольское звание, которое он исправлял уже чуть более десяти лет лишь с короткими перерывами, вызванных желанием Его Величества услышать отчеты консула из его собственных уст, обязывало к приобретению как можно большего числа дружеских уз и насколько доступно снисходительного отношения к вере и обычаям страны, ставшей их временным приютом.
И неумолимая суровость дочери, не делавшей, как ему казалось, слишком больших различий между нехристем и еретиком, как она в своей юношеской непримиримости именовала поданных пропавшего басилевса, могла сослужить на этом пути не самую лучшую службу.

- Донья Анна - девица столь же знатного происхождения и высокого положения, как вы, а прочие наши гости носят на себе сан еще более высокий,- с некоторой суровостью сказал он, бросив на собеседницу взгляд, призывавший понять не произнесенное.- И, как бы вам не были очевидны и прискорбны их заблуждения, вы должны изыскать способ перебороть вашу неприязнь. Особенно сейчас, когда перед нами, за порогом, кроется опасность куда более жестокая. Я хочу, чтоб вы вернулись к вашей матушке,- непререкаемым тоном произнес он.- Запритесь в своих комнатах и не вмешивайтесь, что бы не происходило. Если... вам покажется, что должно случиться что-то, не совместимое с вашим званием каталонской дворянки... вот,- он вытащил из ножен кинжал и протянул его дочери.
- Старайтесь держаться дона Томазо,- слегка смягчившимся тоном произнес консул, вкладывая оружие в трепещущую ладонь девушки; в последний момент чувства все же возобладали в этом суровом человеке, и, наклонившись, он запечатлел на ее челе краткий, почти что отечески-теплый поцелуй. Но это мгновение было коротко - и выпрямившийся посланец Его Величества Альфонсо был тем же непроницаемым политиком, что и всегда.
- Ступайте и пришлите ко мне ваших братьев.

 Отправлено: 02.02.11 18:10. Заголовок: В силу ли юности, но..

В силу ли юности, но донья Эва всегда делила мир на черное и белое, особенно если речь шла о вере. И чтобы не говорил ее отец, она оставалась при своем мнении. Однако при этом слушалась его, на сколько позволял ей ее темперамент и ее упрямство. Вот и сейчас дон Пере заговорил об Анне, а Эва уже привздернула подбородок и глаза ее выражали непокорность, хоть на словах она и собиралась выразить согласие с волей отца. И это не гордыня, но гордость повелевала каталонкой в данный момент, убежденность, что нельзя допускать греха, такого как хорошие отношения с еретиками. Однако все ее мысли и даже все ее слова остались при Эве, ведь ее поразили намного более другие слова отца. Сердце замерло. Что же кроется за порогом? Первая мысль, говорят, является единственно верной. Такой мыслью у Эвы были османы. Неужели Бог их решил наказать за то, что они пригрели еретиков? Неужели ее самые страшные опасения сбываются? И неужели те молитвы о прощении Господь отринул? Отец давал наставления. Эва слушала его, но все слова были как в тумане, словно звучали где-то вдалеке, ведь намного громче сейчас были слышны ее мысли.
- Отец, неужели османы? – Чуть слышно произнесли губы. Одно дело слышать о них и их зверствах где-то там, за стенами дома, другое, когда эти создания дьявола у порога. И вот перед глазами каталонки мелькнул холодный блеск стали, что отнимает жизнь, оставаясь столь же холодной. Сталь, которая приносит горе, но иногда дарует долгожданный покой, позволяет сохранить чистоту души. Эва протянула руку, немного нерешительно. Холод коснулся ее кожи, пальчики чуть дрогнули. Ей было понятно, о чем говорит отец и она знала, что поступит именно так. Бороться до последнего, но если выбор между бесчестьем и смертью, она выберет последнюю. Пальцы сжали рукоять клинка. Было в этом жесте полно решимости и одновременно страха. Поцелуй отца был мимолетен, но и этого было достаточно, чтобы хоть немного успокоить каталонку.
- Я верю, отец, что Господь не оставит своих детей, - проговорила она и даже попыталась ободряюще улыбнуться. Неизвестно утешала она себя или отца этой улыбкой. Но Эва верила, пока еще верила, что все закончится хорошо. Это была еще одна черта ее характера, до последнего верить в лучшее. – Я буду молиться о Вас, о братьях и о всех тех, кто живет под крышей этого дома. Я сделаю, все как Вы говорите, отец. Да, прибудет с Вами Создатель наш, - Эва поклонилась и покинула комнату. Знала ли она, что это будет ее последний разговор с отцом? Наверное, чувствовала, но убежденность и вера в лучшее, не позволили ей осознать своих предчувствий.
Каталонка направилась к братьям, как и сказал отец. По дороге спрятав кинжал в складках платья под накидкой-покрывалом. Два брата, самые смелые, самые благородные, самые лучше братья во всем белом свете, самые любимые. Они ободрили ее, даже умудрились пошутить, чтобы сестрица их не была грустна. После Эва направилась к матери, в то время как братья направились к отцу. Тревожные новости быстро разошлись по дому. Когда каталонка переступила порог комнаты матушки, то увидела ее молящейся. Пиа тоже пребывала здесь. Женщина была встревожена и не было на ее лице того привычного спокойствия и уверенности. Вскоре все три женщины молили Создателя о прощении и милости, молили они и Архангела Михаила, в унисон звучали голоса, читавшие молитву
- Святой Архангел Михаил, вождь небесных легионов, защити нас в битве против зла и преследований дьявола. Будь нашей защитой! Да сразит его Господь, об этом мы просим и умоляем. А ты, предводитель небесных легионов, низвергни сатану и прочих духов зла, бродящих по свету и развращающих души, низвергни их силою Божию в ад. Аминь.

 Отправлено: 02.02.11 20:58. Заголовок: ... Между тем перед ..

... Между тем перед воротами дома, сегодня уже распахивавшимися и для дочери советника и для сына императрицы, происходило нечто, достойное внимание не только богомольцев, но и людей, чьим занятием являлось составление летописей и исторических записок. Поименованное верным слугой число их увеличилось вдвое; выстроившись в ряды и перегородив улицу выше и ниже дома - так архитектор перемыкает реку, через которую намерен возвести широкий арочный мост на деревянных или каменных сваях, мост, которому суждено простоять века - они замерли в ожидании.
По счастью или по недосмотру командиров, считавших, что павший город уже полностью в их руках и несколько утративших бдительность, никому не пришло в голову выставить посты под высокой стеной, ограждавшей сад возле особняка, той самой, по которой день назад уже карабкался в свой последний путь ромейский юноша Йоргос.
Самым жутким, на взгляд латинян, в ужасе приникших в этот момент к окнам соседних домов, но скрытых за плотными шторами, была тишина и сплоченность, с какой турки производили свои перемещения. Мы уже ссылались на мнение одного эксперта, утверждавшего, что несколько тысяч неверных будут производить меньше шума, чем одна сотня европейцев,- и, окажись сейчас этот человек перед домом консула, он имел бы повод снова убедиться в своих выводах. Короткие команды, звук десятков ног, шорох тканей - вот и все звуки, что оглашали еще не проснувшееся и словно затянутое вуалью майское небо. Когда же орты замерли, заслышав приближенье того, кто, по-видимому, должен был возглавить сегодняшнее нападение, единственным звуком, слышным уху, было неровное колыхание знамени, почему-то напоминавшее частое биение человеческого сердца.

Наконец из-за поворота ближайшей улицы показалась группа всадников: те приближались неторопливым шагом, негромко переговариваясь между собой - ни смеха, ни грозных восклицаний, ни воинственных потрясаний мечами, как будто десяток человек, в которых по посадке можно было за версту угадать военных, выехали на утреннюю прогулку.

Во главе кавалькады восседал стройный молодой человек в алом плаще.

 Отправлено: 02.02.11 23:07. Заголовок: Вид замершего в тиши..

Вид замершего в тишине города вызывал у султана не те чувства, что можно было бы ожидать: привычный к тому, что его проезд по улицам сопровождается приветственными криками, он угрюмо взирал на казавшиеся вымершими дома, словно бельмами, обращенные к нему мутными окнами. Помилование, милостиво дарованное Галате, по замыслу, должно было привлечь ее жителей на сторону новых хозяев - но вместо этого квартал словно выжидал каждого его шага, словно узник, ища момента, чтоб ускользнуть без следа.
Крики проклятий или радости равно бы ласкали слух молодого правителя - но тишина, господствовавшая над городом, заставляла его дрожать от ярости. И ярость эта, словно вода, наполнившая запруду, искала малейшей бреши, чтобы прорваться наружу.

Остановив коня перед взиравшими на него рядами баше, Фатих повернулся к сопровождающим. Темные, непроницаемые глаза остановились на сидящем на вороном жеребце мужчине в янычарском кафтане, с украшенной рубинами золотой булавой в руке:
- Командуй.

 Отправлено: 03.02.11 15:28. Заголовок: Правду говорят, что ..

Правду говорят, что власть опьяняет подобно вину и нужна крепкая голова, чтоб не потерять голову. Словно пенная красная волна взметнулась перед глазами ага янычар, когда султан произнес слова приказа; так же гончий пес, уже скулящий от запаха дичи, роет когтями землю и рвет поводок, не в силах больше сдерживать сжигающую его жажду - не убийства, о нет, но проявления власти над другими, над их жизнью и душой.
Вскинув булаву и направив ее в сторону запертых дверей дома, он провозгласил металлическим голосом, при звуке которого у всей орты застонали сердца от преданности и влюбленности.
- Идите и приведите мне этих людей! Во имя Аллаха и Пророка!

В то же мгновение несколько человек сорвались с мест и, подскочив к дверям, обрушили удары тяжелых кулаков на мореное дерево.
- Именем султана, отворите двери! Отоприте!

Увлекаемый чувством, которому он не сумел бы дать название: то была смесь нетерпения, жажды, ярости, тщеславия, злобы, тоски, страха перед неудачей и тайного, страстного желания, которое отвергал его разум и с которым не желало мириться звенящее железное сердце - Заганос-паша тронул пяткой бок коня и направил его к дому. Высоко задрав голову, так что края бёрка упали на спину, он вглядывался в черные окна, словно желал через стену увидеть призрак тонкой женской фигурки.

 Отправлено: 03.02.11 21:20. Заголовок: От удара, казалось, ..

От удара, казалось, вздрогнул не только дом, но и самый квартал. По занавесям, срывающим окна, тут и там прошли волны - немое свидетельство того, что у готовящегося представления было множество зрителей; однако, напуганные слухами, просочившимися из пострадавшей Перамы, жители не торопились, как это было в венецианском квартале, встать на защиту соседей и соплеменников. Был ли тому виной усвоенный урок, что сопротивление бесполезно и львы ислама все равно растерзают христиан - или же более разобщенные, чем венецианцы, жители Галаты, в которой собрались генуэзцы, каталонцы, подданные кастильского монарха, франки и успевшие перебраться под защиту стен из Долины источников турки, разноязыкие, и более склонные сохранить свою, чем чужую жизнь - ведал один лишь Господь.

Однако, окованная железом дверь, над которой колыхался полосатый желто-красный флаг, оставалась столь же неприступной, как на далекой родине консула еще полвека пребудет твердыня Гренады и сады Альгамбры. Но завоевателей, похоже, не смутил подобный поворот: привычные к тому, что ничто не дается без боя, и находившие в нем понятную лишь подлинным детям войны усладу и опьянение, они отступили, готовясь возобновить штурм, на сей раз столь же жестокий и беспощадный, как и последний штурм Константинополя.

Именно в этот момент небольшая дверка, какие часто строились в домах того времени, дабы не нужно было для каждого мимохожего распахивать высокие створки ворот, отворилась, и тут же захлопнулась, оставив перед рядами завоевателей одного-единственного человека.

 Отправлено: 03.02.11 21:54. Заголовок: Дон Пере не обманыва..

Дон Пере не обманывался и не питал иллюзий, размышляя об участи, которую османы, возглавлял ли их десятник или сам султан, уготовили для обитателей дома. Но, должно быть, не менее других жителей европы наслышанный о легенде о тевкрах, бывших предками воинственных завоевателей, он решил пойти на известный всем эпохам и всем мирам ход: пожертвовать одним ради спасения многих.
Всадник в красном, оказавшийся в каких-нибудь двух-трех шагах от консула, выглядел облеченным достаточной властью, чтобы посланец короля мог обратиться к нему, не роняя собственного достоинства,- поэтому, отвесив поклон, кортес обратился прямо к нему, в надежде на то, что тот понимает благородное италийское наречие:
- Кто прислал тебя и с какой целью Известно ли тебе и твоим людям, что султан обещал защиту и покровительство этому дому и всем, оказавшимся в нем? Предупреждаю, что каждый, кто ступил через этот порог, будет считаться посягнувшим на землю и владения Его христианнейшего Величества кололя Альфонсо, нанесшим ему оскорбление и причинившим ему ущерб и разорение. Вряд ли твой господин и его брат, Гранадский эмир, будут довольны тем, что ты нарушаешь его слово, подвергая опасности жизнь подданных Его величества и навлекая гнев и отмщение на своих единоверцев-мусульман.

 Отправлено: 03.02.11 22:31. Заголовок: Речь консула была му..

Речь консула была мудрой, и в другое время - как знать - могла бы задуматься даже дрожащего от нетерпения войти в дом ага янычар. Но теперь гордые слова и угрозы отскочили, словно невидимым щитом, отраженные присутствием и повеленьем султана.

Заганос-паша расхохотался, словно молнией, сверкнув оскаленными в предвкушеньи зубами - и выбросил вперед руку с золотой булавой.
- Взять его!
Янычарам, уже почуявшим вкус поживы, может быть, и не столь большой, ведь грабеж и насилие были под страхом смерти заказаны им в пределах помилованного квартала, только и ждали приказа: человек десять в мгновенье ока окружили дона Пере, не дав ему времени обнажить оружие. Каталонец пробовал выхватить шпагу, но несколько крепких рук, тут же перехвативших его запястья, силой задвинули благородное оружие обратно в ножны.
Ага янычар спрыгнул наземь и, подойдя, взглянул пленнику прямо в глаза.
- Ты - истинный воин своего Бога; будь ты муслимом, мы стали бы братьями по оружию и я почел бы за величайшую честь называть тебя равным. Тебе не отрубят головы: ты будешь удавлен шнурком, как в наших землях полагается человеку высокого ранга и огромного мужества. В дом!- золотая булава снова взметнулась, указывая на запертые двери.

 Отправлено: 04.02.11 13:15. Заголовок: Баше вновь устремили..

Баше вновь устремились к дверям дома, на ходу раскручивая в руках тяжелые длинные булавы, которыми, по-видимому, мобирались сокрушить вход в твердыню. Осада эта обещала стать настоящим штурмом, ибо стены дома были толсты, а окна нижних этажей забраны широкими решетками - но неожиданная помощь изнутри решила дело в пользу нападавших.

Каталонец, для которого подобная смерть была не милостью, а позором, достойным лишь грязного мужичья, рванулся, желая расстаться с жизнью, как подобает мужчине. Останься при нем кинжал, его острие уже смотрела бы в лицо красного всадника - но грозное оружие, столь часто помогавшее благородному дону в бою, пребывало теперь в руках его дочери.
Хотя, возможно, это было и к лучшему, насколько что-то может быть к добру или к худу для приговоренного к смерти человека. Янычары, готовые к этому движению и ожидавшие его, тут же всей толпой навалились на дона Пере, сбивая его с ног и лишая свободы перемещения.
Яростный крик вырвался из груди мужчины - и, словно эхо, такой же вопль раздался из-за затворенных ворот, которые распахнулись, выпуская на улицу вооруженный до зубов отряд. Во главе его возбужденно сверкали глазами и обнаженными лезвиями двое юношей, первый же взгляд на которых выдавал самое близкое родство между ними и новым пленников ага янычар.

Увидев их, каталонец испустил новый крик, таивший уже не протест, а ярость и отчаяние. Сыновья ослушались его приказа, сведя на нет все усилия отвести грозу от дома, подвергли опасности свою жизнь и жизнь всех оставшихся в доме. Ибо, какими бы опытными воинами не были слуги и соратники дона Пере, баше Заганос-паши не уступали им и вдохновлялись недавним, куда более громким триумфом: в мгновенье ока окружив свои будущие жертвы, они оттеснили испанцев от дверей и ринулись внутрь так же стремительно, как устремляется кровь из вспоротого горла.

Шаги их глухо зазвучали по мрамору ступеней и глухим шумом растеклись по коридорам.

 Отправлено: 04.02.11 19:59. Заголовок: Появление нового отр..

Появление нового отряда неожиданно заставило султана утратить невозмутимость: стукнув конский бок пяткой, он крупным шагом пустил жеребца к дому, возле которого вот-вот готово было начаться самое настоящее сражение. Янычары, не занятые расправой над первой жертвой, шеренга за шеренгой придвигались к оборонявшимся, ожидая лишь знака от своего командира или юного владыки османов - однако совершенно тот поднял руку, и воинственно сверкающие клинки опустились.

Полные губы Мехмета тронула улыбка. Людям, плохо знающим Фатиха, она могла показаться милостивой, если бы не подернувшийся влагой взгляд черных глаз, обращенный на младшего юношу.
- Остановитесь,- проговорил он тихим голосом, но тем особым тоном, который был слышен всем и каждому из присутствующих на площади. Остановив жеребца между поднятым янычарами на ноги доном Пере и его защитниками, покоритель Константинополя наклонился, похлопывая того по сильной шее, украшенной соцветьями ожерелий, еще вчера отягощавшими шею и грудь византийских красавиц.
- К чему проливать кровь?- слова звучали как музыка, мурлыканьем струн персидского сетара. - Разве твой повелитель желал бы вражды со империей, которая волей Аллаха теперь перешла под нашу защиту и покровительство? Разве ты сам желал бы смерти своим детям, столь юным и столь... прекрасным на вид?- тяжелый взгляд вновь скользнул на младшего юношу.
- Присоединись к нам и будь моим гостем,- султан снова улыбнулся, вновь поднимая ладонь, словно готовясь отдать приказ отпустить своих пленников.

 Отправлено: 05.02.11 13:11. Заголовок: Ласковые слова турка..

Ласковые слова турка лились как мед, но им все же не удалось ослепить пленника, который был слишком добрым христианином и слишком растревоженным отцом, чтобы поверить сладким посулам и приглашениям. Выпрямившись, насколько позволяли руки удерживавших его янычар, он бросил взгляд на сыновей, своей горячностью разрушивших его планы - и ответил с твердостью, достойной сына Каталонии:
- Я не один десяток лет истреблял твоих единоверцев не для того, чтоб теперь сесть с тобой за один стол и принимать твои милости. Нам всем известно, что произошло в Пераме, несмотря на твои обещанья и указы, скрепленный большой печатью. Все мы сражались против твоих войск с оружием в руках и никто не отсиживался за стенами города. Тебе нет причины щадить нас.

Речи каталонца могут показаться уважаемому читателю странными или же вовсе безумными, ведь в доме, который уже был наполовину во власти османов, оставались его жена, дочь и ромейские гости. Но мы позволим себе напомнить, что он оставил донью Эвиту в обществе своего верного друга, и не испытывал сомнений в твердости ее духа. Что же до греков, то сознаемся, что беспокоиться о них более, чем о своих братьях по вере, верный сын Святой католической церкви счел бы грехом.

 Отправлено: 05.02.11 14:47. Заголовок: Горделивые речи ифра..

Горделивые речи ифранджа* также не могли поразить молодого государя, который, несмотря на возраст, и вопреки мнению о нем латинских держав, не был слабым необразованным дикарем. Так же как люди Книги объединялись против меча ислама, муслимы, в свою очередь, беспрестанно сносились между собой в стремлении воздвигнуть мечети по всей земле - и недаром Гранаду пятьдесят лет спустя назовут "исламским Константинополем". Как бы тщеславен не был Фатих, у него доставало ума, чтобы видеть: впитавший ненависть к иноверцам с молоком матери консул скорее согласится на венец мученичества, чем пойдет на перемирие с теми, кого его предки и родичи не одну сотню лет уничтожали и притесняли во время крестовых походов. И это не два и не двадцать человек сейчас стояли друг против друга в схватке, это мир Исы и мир Мохаммеда, находившиеся в хрупком равновесии, вновь схлестнулись во славу и против слова своих богов, завещавших своим детям жить в мире.

На его красных губах появилась усмешка.
- Мой слуга прав: будь ты мужем ислама, ты был бы вознесен высоко и стоял бы возле трона владыки так же, как сейчас стоишь перед лицом смерти. Поэтому мы готовы оказать тебе особую милость, ведь благородному мужу горько будет покинуть этот мир, не оставив потомства. Если твои дети пожелают принять ислам и перейти на службу к нам, они будут помилованы, несмотря на то, что посмели поднять оружие против особы султана. Если нет - с ними будет поступлено, как со всеми пленниками этого города. Что ты скажешь и что выбираешь?
При этих словах победителя из рядов янычар выступили несколько человек с натянутыми и готовыми луками: десятка два стрел смотрели на окруженный отряд каталонцев, без слов повествуя тем о судьбе, которая ожидает их в случае сопротивления воле султана.


Открыть

*ифрандж - арабское (и перешедшее в другие языки Корана) наименование жителей севера Испании, в том числе и Каталонии. От "эль-франс", "земля франков". Употреблялось также "эль-каталанс", от самоназвания, но не так часто.

 Отправлено: 05.02.11 16:11. Заголовок: Ответа не последовал..

Ответа не последовало. Низко склонив голову - пожалуй, впервые в жизни - каталонский консул, казалось, обдумывал предложение султана, который едва ли был старше, чем его собственные дети, но мыслями и повадкой походил на развращенного старика. Но взгляд его не отражал ни колебаний, ни сомнения - скользнув в сторону, он остановился на лицах своих людей, только и ждавших этого немого приказа.

Громкий крик "Desperta ferro!" потряс воздух и отразился от задрожавших стекол дома; все как один, каталонцы прыгнули вперед, разорвав кольцо турок, едва не сметя с пути и всадника в красном и самого Мехмеда Фатиха. Но тетивы тренькнули - и половина из них упала на землю, сраженная наповал, сбивая с ног товарищей и оглашая улицу криками и стонами. Ряды лучников сделали шаг назад, но на их место выступили другие; еще один залп - и остатки оборонявшихся, которых на один краткий миг можно было бы назвать нападавшими, тоже лежала на земле.
На ногах остался лишь дон Пере и юноша, чуть ранее удостоенный долгого, прихотливого взгляда султана.
Баше, окружавшие их, прыгнули вперед; десятки рук вцепились в одежды пленников, не давая им даже пошевелиться. Удар, короткий толчок - и оба они уже стоял на коленях перед завоевателем, ошеломленные, слепые от быстроты и жестокости поражения.

Открыть

* Aur! Aur! Desperta ferro! Deus aia! - боевой клий альмугаваров - наемников и разведчиков боевых отрядов Арагона, происходивших из горных областей Каталонии, Арагона и Наварры" буквально означает "Проснись, железо!". В 13-м веке альмуговары печально прославились грабежами в окрестностях Константинополя, куда попали по найму Андроника Палеолога, предавшего их впоследствии в угоду генуэзцам.

 Отправлено: 05.02.11 16:26. Заголовок: Едва не сбитый с ног..

Едва не сбитый с ног стремительным броском каталонцев, уже видевший перед лицом блеск клинков, Заганос-паша выпрямился с криком, от которого кровь заледенела в жилах у всех окружающих. Его рука сделала стремительный выпад, но золотое оружие не предназначено было для боя: латинец, на которого оно обрушилось, оглушенный, упал на колени, чтоб уже там получить в горло стрелу; вторая такая же, свистнув, оцарапала плечо самого ага янычар.
Второй залп заставил его коротко моргнуть - и когда двое оставшихся в живых каталонцев были брошены на колени перед султаном, водитель янычарского войска остановился за их спинами, ожидая решения.
По его знаку два баше вытащили запасные тетивы, готовясь привести в исполнение обещанный приговор.

 Отправлено: 05.02.11 17:59. Заголовок: Однажды маленькой Эв..

Однажды маленькой Эве бабушка загадала: «Чего часто жаждут люди и в тоже время боятся словно смерти?». Ответ был прост – тишина. Ее мы жаждем в суете, о ней молим порою, ею наслаждаемся. Однако ее же мы боимся. Боимся, когда эта тишина словно предвестница той, что несет с собою вечный покой, которого мы так страшимся порою, но иногда и призываем - смерти. И вот эта тишина, которая на какое-то мгновение воцарилась вокруг, так что, казалось, можно было услышать биение сердца, она пугала. Но молитва - это спасение. Спасение от горя, спасение от страданий, спасение от греха, спасение от смерти, потому что молитву возносят не уста, а бессмертная душа, которая через нее говорит с самим Создателем. И сейчас души трех женщин, собравшихся в одной комнате, взывали к Создателю и его войску о защите тех, кого они любили. Удар, который донесся, словно издали, заставил вздрогнуть и лишь еще отчаяннее молиться. Молитва помогала не терзаться неизвестностью, ожиданием. Не знали они, что происходит на площади. Так не знала донна Мария, что муж ее пошел в пасть самого дьявола, не знала Эва, что братья ее ринулись вслед за отцом. Неизвестность сейчас была благом, потому что не видели эти женщины, как их мужчин окружают османы, словно стая гиен набрасывается на львов, почуяв их слабость и их кровь. Но очень скоро неведению было суждено развеяться, а молитвам превратиться в пепел, который не долетел до Создателя, упав на землю.
В доме стали слышны какие-то шаги, голоса, словно неожиданный поток из грязи и камней устремился со склонов гор. Стали слышны крики, это прислуга реагировала на вторжение осман. Неожиданно дверь в комнату отворилась и в нее влетела одна из служанок матери. Лицо ее было бледно, а глаза наполнены ужасом, так словно пред ней представил сам дьявол минуту назад. Три женщины, что мгновение назад молились, резко обернулись, в немом молчании вопрошая и словно боясь услышать тревожные вести.
- Простите меня, донна Мария, донья Эва…- запыхавшись, молвила служанка. Донна Мария, не спеша, сохраняя достоинство даже в этой ситуации, поднялась с колен и произнесла голосом, в котором, казалось, не было волнения
- Говори. Где мой муж и мои сыновья? Что происходит?
- Эти ироды, они прорвались в дом. Ваш муж, донна Мария вышел к тем, кто осаждал дом, а следом за ним вышли и ваши сыновья с отрядом, а сейчас…сейчас их окружили…
Эва, которая поднялась следом за матерью, бросила тревожный взгляд вначале на мать, потом на дверь. Покинул покой ее сердце, сейчас воцарился лишь ужас и волнение. Больше всего каталонка боялась потерять своих родных, не могла она оставаться здесь, не ведая, что происходит с ее отцом и братьями. Эва кинулась к дверям, Пиа попыталась схватить ее за руку, но молодость оказалась проворнее. Каталонка выбежала из комнаты, слыша за спиною крик матери, возглас Пии, но для нее сейчас все было не важно, стремительно она летела в сторону выхода, словно боясь, что когда прибудет туда, то уже не увидит ни братьев, ни отца. Не нужно было искать логики в данном поступке молодой девушки, ведь сейчас ею руководил ужас и праведный гнев. Дом постепенно наполняли османы, от нескольких из которых она пряталась за поворотами и колоннами, а ее черное одеяние сослужило ей хорошую службу. По мере ее приближения к парадным дверям Эва слышала крики, слышала возгласы. Мгновение и из дверей, словно черный ворон, выпорхнула каталонка. Ее черное покрывало-накидка, чуть развивалось и созвало ощущение, что это крылья черной птицы, что прилетела сюда, привлекаемая смертью, а, быть может, желавшая подарить смерть. Картина, что предстала перед нею, была ужасна. На площади перед домом лежали тела тех, кто вчера еще строил планы на будущее, а теперь были лишены этого будущего. И только два человека стояли на коленях. В них она узнала отца и брата. «Двое...отец и брат,» - в начале радость, потом ужас, ведь второго брата не было. А в скором времени и оставшийся брат с отцом могли присоединиться к тем, кто лежал здесь, ведь их окружили и на них были направлены стрелы лучников.
- Остановитесь! – раздался громкий голос. Крикнула Эва это слово на двух языках, а именно, на каталонском и греческом. Первое было порывом сердца, второе - плодом разума, который мелькнул и погас, уступая место таким чувствам как ненависть и праведный гнев.
- Как смеете вы?! – Полным ярости голосом молвила каталонка. Да как смеют эти гиены, убивать истинно верующих, подданных Их католических Величеств? Как смеют они ставить ее отца, консула Каталонии, на колени, перед каким-то мальчишкой, восседающим на коне? Ради понимания стоит сказать, что Эва понятия не имела, что тот самый мальчишка, в сравнении с ее отцом, который восседал на коне, был султаном, потому как не видела она его прежде. Лишь было понимание, что эти двое всадников являлись командующими этой своры шакалов. По площади она приближалась к всадникам и отцу с братом уже не спеша, перебирая четки. И если бы глаза людей могли действительно гореть не в метафорическом смысле, то сейчас бы глаза каталонки пылали, таким огнем, что само пламя ада в сравнении с ним казалось бы тусклым огоньком, столько в них было ярости. Сейчас это была уже не черная ворона, выпорхнувшая из дома, она была словно черный коршун. Боялась ли Эва? Бесспорно где-то в глубине сердца, ее охватывал страх своими липкими и холодными щупальцами, но он заглушался верой в то, что с нею Бог, заглушался яростью и страхом за отца и теперь уже одного брата. Была и надежда на то, что второй брат просто находится в доме. Сердце же при этом бешено стучало.

 Отправлено: 05.02.11 22:52. Заголовок: Девица еще не догово..

Девица еще не договорила, а вокруг нее уже сомкнулось кольцо. Еще один ряд красных кафтанов непреодолимой преградой отделил ее от повелителя правоверных.
Султан видел, как каталонцы рванулись - но сильны руки баше тут же заставили их опуститься обратно.
В одиночестве, с риском быть растерзанной, или еще хуже - отданной на потеху солдатам, латинская девица стояла посреди круга воинов, пожираемая десятками взглядов, не зная, как мало отделяет ее семьи и ее самое от первого, начального круга ада.

Такие минуты были для Мехмеда Фатиха наркотиком более сладостным, чем опиум или вино. С того дня, как он опустил к земле саблю, обагренную юной кровью, с того мига, как собственной рукой рассек горло, еще горевшее от его поцелуев, и тело, с такой охотой принимавшее его ласки, ни одного движения жалости или раскаяния не спускалась на его одержимую жаждой славы душу. Женщины и мужчины, дети и старики, турки, греки, иудеи, латинцы - все они должны были служить лишь одному - утолению его страсти к величию, страсти стать равным с мужами древности, стереть, извести из людской памяти самую мысль о том, что он всего лишь сын позабытой рабыни.
Сейчас он смотрел на латинянку и страшная улыбка начала блуждать по полным красным губам.

- Пропустите ее,- мягким, почти женским голосом приказал он, едва шевельнув ладонью. Самоцветы, отягощавшие пальцы, вспыхнули переливающимся магическим светом, манящим к их источнику, как если бы в нем содержалась тайная сила. Сила миловать и давать жизнь, сила покорять города одним своим именем, сила подчинять своей воле врагов и друзей, противников и сторонников, младенцев и стариков, мужчин и женщин, латинцев, иудеев, греков, османов - всех...
Темные, чуть раскосые глаза владыки - те самые, про которые Хайам сказал, что прекраснее их не найти на целой земле - обошли круг замерших воинов и остановились на женщине. Продолжая улыбаться, Мехмед чуть тронул коня пяткой, заставляя его сделать пару шагов навстречу каталонке, размыкая живую цепь янычар.
- Что тебе нужно?

 Отправлено: 07.02.11 18:29. Заголовок: Стоило Эве сделать н..

Стоило Эве сделать несколько шагов, как в следующее мгновение ее обступили кольцом османы, напоминая ей стаю гиен. Но еще больше это напоминало, картину, показывающую, как Христос сошел в ад, чтобы вывести оттуда ветхозаветных святых в рай, открывшийся для людей с момента искупления первородного греха. С другой стороны, эту картину можно было сравнить с тем, что душа каталонки сошла в ад, дабы спасти души своего отца и братьев, а вокруг ее окружили создания преисподней во главе с Изуалом*, что восседал на коне.
Эва остановилась, ее пальцы не спеша перебирали четки, а мысленно она читала молитву защиты от сил зла. Именно это придавало ей смелости, пусть сердце и стучало так сильно, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Но негоже ей истинной христианке бояться этих порождений дьявола. К тому же каталонка была полна решимости привести в исполнение то, о чем они не так давно говорили с отцом, если того потребует ситуация. Она знала, как рискует, ощущала буквальной кожей все эти взгляды, но праведный гнев, страх и желание спаси любимых людей, туманили разум. К тому же дочь консула вверяла свою жизнь в руки Господа и только ему было решать, кого миловать, а кого призвать к себе. Эва верила, что ангел хранитель сейчас у нее за плечами, и он защитит ту, чьи помыслы чисты, и единственная цель составляет лишь спасение отца и брата, а так же всех тех, кто в этот момент подвергался нападению этих приспешников дьявола. Каталонка не оглядывалась по сторонам, а смотрела лишь прямо на того, кто тут был предводителем. Видела она как на его губах появилась улыбка, хотя нет для каталонки это была не улыбка это был оскал, быть может, самой смерти. Звериный оскал, обладатель которого не знает жалости, не знает сострадания и лишь упивается кровью тех, кого убивает. Не важно дети ли это, старики ли это. Ничего хорошего не ждала от османов каталонки и самое страшное зло легко приписывала им, уверенная, что они способны на все злодеяния, что существуют в этом и других мирах. Послышался его голос, который был мягким и мелодичным, словно был способен убаюкать, усладить слух, одурманить. И тут же вспомнился Эве змей искуситель, который мог затуманить разум и сбить с истины лживыми речами и сладким голосом, но от этого не изменилась его сущность. И эти черные глаза подобные ночи для каталонки были лишь отражение холодной черной бездны, что так же безжалостна и непостижима. Она не отводила взгляда, словно сама гипнотизировала своими черными глазами, подобно факиру, этого змея, который приближался к ней
- Что мне нужно? Чтобы ты увел свою свору шакалов, что пришли потешиться и упиться кровью в дом, который и без того пребывает в скорби. По какому праву смеешь ты врываться в дом консула Каталонии, ставить подданного Их католических Величеств на колени, когда твой же владыка объявил, что никого не тронет более…или, быть может, слова и обещания вашего Владыки так же переменчивы как ветер? Убирайтесь прочь, не уподобляйтесь гиенам, что прибежали добить раненного льва. Нет в этом ни достоинства, ни чести, ни славы, ни величия. Но если ваш владыка желает войти в память людей не как покоритель Константинополя, полный величия и достоинства, а как предводитель своры гиен…- Эва не договорила и замолчала, потому как не нужны более слова и без них все было понятно. К чему она взывала сейчас? К состраданию, к пониманию? Нет, каталонка полагала, что это было чуждо тем, кто с такой легкостью убивал. Она взывала к их тщеславию с презрением в глазах и голосе. На мгновение отвела взгляд от всадника в ту сторону, где был ее отец и брат. Верила она, до сих пор верила, что весь этот кошмар скоро закончится, и они всей семьей сядут ужинать и воздавать хвалы Господу будут, за то что он защитил их. Вера – вот ее самое сильное оружие и тот стержень, который не позволял каталонке сломиться, но впереди еще были все испытания на прочность веры, и не знала она, что это лишь начало.

Открыть

*Изуал (в бытность Архангелом - Изуэль - "Божественный Предводитель" - был защитником Врат Рая до Архангела Михаэля, был ранен и пленён в бою с Асторотом, после жестоких пыток в течение тысячитлетий, перешёл на сторону Зла.) - "Предводитель Адского Войска" - Его задача - сокрушить твердыню, которую он некогда сам охранял - Рай.

 Отправлено: 08.02.11 01:28. Заголовок: Во веки веков загадк..

Во веки веков загадка всего мира состоит в том, что каждый новый Пророк объявляет войну прежним, и поклоняющиеся старым богам нападают как на дикарей и еретиков на всех, кто всего лишь делает один шаг по той же дороге, что проторена была их Богом и посланниками его.
В том ли дело, что те, кто остановился в пути, оправдывают свою слабость и свое неумение взглянуть далее видимого горизонта? Или они боятся потерять то, что дала им достигнутая власть? Разве не сказал Пророк, что он ближе к Исе, чем родной брат - так почему, вместо распахнутых объятий, муслимы видели от людей Книги кровопролитие и предательство? Разве собственный закон не запрещает тем проливать кровь и не повелевает подставлять щеку в ответ на притеснения? Где растеряли они то благочиние и любовь, какую заповедал их Пророк?
И разве - он усмехнулся - где-то предписано муслимам идти, как овцы в загон, под нож предвкушающего пастуха?

Сейчас, едва слушая христианку, с таким пылом обвинявшую его и его подданных в том, что он намерен казнить непокорного, Мехмед спрашивал себя, что толкает этих людей противиться тому порядку, что дал им бог. Тот бог, которого стоящая перед ним латинянка так яростно защищает.
Последние ее слова, "раненый лев", заставили его полные красные губы зазмеиться в усмешке. Хорошо, он окажет этой женщине милость, побеседовав с ней: подобно древней царевне она сама принесет ему на блюде головы тех, кого он желает видеть казненными.

- Скажи мне, женщина, а как в твоей стране поступаемо с теми, кто поднимает руку на владык города, и многих ли мятежников милуют ваши правители? Когда в дом забрался вор, разве у вас принято его выпускать; когда в имении бунт и заговори, не следует ли умертвить поскорее его зачинщиков, дабы дать укроту дерзким и отвернуть с худого пути слабодушных? И разве ваш повелитель делает по-другому?
Султан говорил тихо, спокойно, напевным голосом, который, как песня матери, мог убаюкать - и только в глазах его, темных, бездонных, таилась невидимая насмешка. Разведка османов, возглавляемая Загагос-пашой, почти десять лет доносила его отцу и ему о порядках, в латинских и франкских землях принимаемых к преступникам веры и воли. Течением своего разговора юноша желал подвигнуть ее на себе нужные действия,- и как со всяким, от кого этот юноша желал добиться прока и пользы, его тон оставался благожелательным.

 Отправлено: 08.02.11 10:08. Заголовок: Не Бог, не Пророки, ..

Не Бог, не Пророки, не Вера разделяют людей, а религия. Так если мусульмане обвиняли христиан в жестокости, в том, что они забыли заповеди их Бога, то так же обвиняли христиане и мусульман, считая их, либо заблудшими душами, коим они христиане несли свет истиной веры, либо детьми дьявола, с которыми надлежало им сражаться. И не было здесь правых, были лишь те, кто заблуждается, но никогда не признает того. И эта вражда и непонимание будет и через сотни лет, даже когда будет казаться, что разум людей открыт для самого невероятного их душа, сердце по-прежнему будут отрицать тех, кто отличается от них, тех, кто поклоняется другим богам и эта война, будет продолжаться, пока существует религия, которая часто является всего лишь оружием для обретения власти.
И сейчас на площади, чтобы не говорила каталонка, ее не услышит всадник и чтобы не говорил всадник, его не услышит каталонка, потому как между ними была огромная пропасть как между двух миров, как между Раем и Адом. И лишь большую ненависть испытывала Эва от каждого слова того, кто с усмешкой на губах произносил их.
- Как ты смеешь?! – С нескрываемой злобой и презрением вымолвила она, делая шаг к всаднику. Темперамент каталонки вырывался наружу, как из вулкана раскаленная лава. – Как смеешь ты, отпрыск дьявола, предводитель его армии, сравнивать моего отца, консула Каталонии, истинного христианина, человека благородного с вором и заговорщиком? И как смеешь ты сравнивать бунт народа, который дал клятву служить своему Владыке, с непокорностью Захватчику, по вине которого великое горе коснулось каждой семьи, каждого сердца? Что до моего короля, - при этих словах каталонка чуть привздернула подбородок, потому что она гордилась тем, что была поданной Их католических Величеств, что была дочерью своего отца этого отважного, умного человека, во вздохе каждом которого были честь и достоинство. И пусть она взирала снизу вверх на всадника, но на мгновение могло показаться, что на самом деле она взирает сверху вниз на того, кого считала хуже гиены, – то мой король, если дарует обещание не трогать более побежденный народ, то не врывается он в дома на рассвете, не убивает тех, кто, лишь защищал свой дом и тех, кто им дорог. Не мы пришли к тебе, обнажив клинки, сверкая сталью, а ты пришел в этот дом с отрядом вооруженных людей. И нет греха в том, что эти люди, чьими телами ты устлал эту площадь, всего лишь защищались. Кто сказал, что мы должны подобно овцам идти на бойню? Если заключено соглашение, то следует его соблюдать, а коли ты нарушаешь его, то не жди, что вторая сторона будет по-прежнему ему следовать. И если твой Владыка вначале дает обещание, а после его люди приходят в дом с оружием, то заявляю я, что он бесчестный человек, слово которого подобно песку, ускользающему между пальцев, и нет ему веры и нет почтения. Уйдите и оставьте нас, оставьте этот дом, в который вы в очередной раз принесли лишь слезы и скорбь, нет для вас здесь более наживы.

 Отправлено: 08.02.11 20:35. Заголовок: Слова, что со такой ..

Слова, что со такой страстью произносила женщина, мало трогали сердце Фатиха. Да и сказать правду - могут ли дойти звуки до сердца того, кого не будили по ночам призраки убитого по собственному приказу шестилетнего брата, не тревожили тени отца и двух его старших потомков, скончавшихся от неизвестной болезни, не тяготили слезы их матерей и отосланных прочь от двора жен. Сражаясь с врагами в Диване, отбирая у дяди подвластны ему провинции и территории, казня послов, закладывая крепость, отдавая приказ насаживать на кол людей, заказывая пушки, подводя войска к стенам считавшегося неприступным города, сидящий сейчас на коне юноша знал, на что идет и чего желает. Могли ли тронуть его сожженные нервы, его притупленный слух, его разум, в котором еще звучали пушки, ухающие, словно гигантские совы, и крики "Ги!", вопли девицы, упрекающей его именем врага и со имя врага - противника его веры?
Стоны раненых, крик обесчещенных женщин и плач детей - не музыка ли для слуха победителя?
И все же, как ни досадно, приходилось считаться с тем, что люди, стоящие перед ним на коленях - не крестьяне в Караманской провинции и даже не взбунтовавшиеся тимары, которых можно было предать позорной смерти между пловом и лимонным щербетом, беседуя с умудренными людьми о высоком искусстве персидских поэтов. Именно им, кто взойдет завтра на потрескивающий под напором бурных вод борт галеры, отправляясь в Бенетию, Рим, земли франков и латинян, чтоб донести ее правителям весть о величии и мощи крепнущей оттоманской империи, надлежало уразуметь, что владыка ее - не только грозен, но милосерд. Поэтому усмехающиеся губы султана чуть раздвинулись в милостивой улыбке, сладость которой он даже не пытался сделать сделать хоть чуточку правдоподобной: его дело - дарить милость, а дело безумцев - отказываться от нее, губя вместе со своей, многие жизни.
- Мои люди пришли сюда за врагами Пророка и султана,- решив остаться неузнанным и не дать девице понять, что на подобное снисхождение к ней пошел сам повелитель, проговорил Фатих, следя, как ряд янычар теснее смыкается, не давая дерзкой латинянке приблизиться к нему более чем на десять шагов.- Едва мои люди отыщут их в этом доме, как сразу оставят его. Быть может, тебе известно, кто и как предоставил им приют; открыв это, ты спасешь от несчастливой участи и отца своего и этого юношу, к которому, несомненно, преклонится не одно женское сердце, и который станет достойным наследником благородного рода и прекрасной партией для любой из дев. Воспользуйся этой возможностью - но только помни, что каждое слово лжи будет стоить жизни еще одному человеку. Кто из ромеев сейчас скрывается в твоем доме?- закончил он вкрадчиво свою речь, кинув короткий, еле заметный взгляд на ага янычар, который тут же напрягся, словно большая кошка перед прыжком, жадно ловя каждое слово незнакомки.

 Отправлено: 09.02.11 11:14. Заголовок: Последние слова моло..

Последние слова молодого человека, в котором лишь крайняя юность дочери не давала распознать покорителя города и главного врага всех христиан, заставили посланца Его католического величества встрепенуться. Опасение, снедавшее его, переросло в уверенность: турки явились за императрицей, возможно - за головами ее детей, а неуступчивость каталонцев, купленная столь дорогой ценой - всего лишь повод.
Он усмехнулся. Дорогой ценой, ценой собственных детей он заплатит за право сохранить свое имя и достоинство своего рода. Если... ему удастся сохранить это достоинство.
Взгляд, посланный Магометом на сына, заставил его сердце сжаться от дурного предчувствия. Про этого мальчика, испорченного и развращенного усилиями сотен рабов и лестью придворных, про этого владыку, что, не задумываясь, шел к своей цели по головам подданных, христиан и мусульман, рубил головы и сажал на кол,- про эту восходящую в кровавых облаках звезду ислама ходили в Европе самые разные слухи.
Одним из них было пристрастие султана к красивым юношам.

Кортес шевельнулся, вскидывая лицо, чтобы подать голос в поддержку дочери - но упершееся в кадык лезвие кривого кинжала остановило вздох в его груди. Естественный страх, охватывающий и храбреца и труса перед лицом неизбежной смерти - не на поле боя, а под лезвием убийцы, глядящего на тебя как на животное - оковал его горло, не давая издать не звука.
Но удовлетворенный смешок янычара, раздавшийся над виском, заставил мужчину вытолкнуть недостойные чувства из горла, прохрипев:
- Молчи!

 Отправлено: 09.02.11 13:05. Заголовок: Каталонка не была гл..

Каталонка не была глупа, но в силу юности, далекости от политических интриг, она не могла просчитывать все наперед. К тому же ее темперамент порою застилал разум. Быть может, будь она наблюдательнее, не гори такой яростью ее сердце, она бы не шла на поводу своих страхов, даже возможно поняла, что перед ней не просто военноначальник, но не это сейчас волновало сердце каталонки. Только жизнь отца и брата были важны. И за надежду она хваталась, как утопающий за соломинку. Можно ли было верить этому всаднику? Разум кричал нет, душа изнывала, говоря нет, но сердце предательское искало надежду, не давало поверить, что чтобы она не сделала, конец уже предрешен и написан самим Господом в книге судеб. Сегодня ее судьба потерять тех, кого она любит более жизни, а их судьба умереть о холодной стали иноверцев.
Пока всадник говорил свои сладкие речи, которые укрепляли веру и надежду на лучший исход, Эва в растерянности смотрела на отца. Не знала она стоит ли доверять словам того, кто служит человеку, нарушавшему свое же слово. Но не могла каталонка встретиться взглядом с отцом, чтобы понять, как ей поступить, ведь он всегда советовал и говорил как нужно. Ее взгляд вернулся к всаднику, и в нем отчетливо можно было заметить как за гневом и гордостью, что пылали в глазах, поблескивало смятение. Она уже было решилась дать ответ, как послышался крик отца. Тысячи раз прозвучало эхом для нее его это всего лишь одно слово «Молчи». Повисла тишина на какое-то мгновение, прежде чем Эва с яростью крикнула отцу на их родном языке
- Неужели ты желаешь, чтобы умер твой сын и ты сам из-за еретиков? Это Бог нас карает, потому что погрязли мы среди ереси и дьявольщины, - после глубоко вдохнула и посмотрела уже на османа взглядом полным решимости. Они пришли за врагами Пророка и султана, но разве не считают они и латинян таковыми? Можно ли доверять тому, кому нет веры? Все эти вопросы ее волновали, но не более чем жизни отца и брата. Ряды янычар сомкнулись сильнее, Эва же остановилась, не делая больше и шагу в сторону всадника.
- Кого же ты называешь врагами Пророка и султана? И можно ли верить твоим обещаниям? – Взгляд ее остановился на брате, не сможет она видеть, как его покидает жизнь, не сможет жить с этим. – Я отвечу тебе, но помни, любое слово, произнесенное вслух, есть обещание, данное перед Всевышним, а ты обещал спасение моему оцту и брату, - и пусть кричит разум, чтобы она не верила и душа противится тому, что собирается совершить Эва, но сейчас нет ничего в этом мире важнее спасение ее оцта и брата. И даже свою гордость, которая взывала лишь осыпать проклятиями этих отпрысков дьявола, Эва заглушала в себе, прикусив губу с внутренней стороны. Вздох и вот с губ срывается первое слово, что подобно приговору
- Семья императора Константина, кто именно я не знаю всех, и некая ромейка по имени Анна Варда со своей служанкой, плюс несколько монахинь, - и это была правда, так как Эва всегда держалась вдали от той половины, где пребывали ромеи. Бесспорно, она знала имена некоторых, но боясь напутать, решила ограничиться общим понятием «семья». Знала ли каталонка, что, скорее всего, будет ожидать ромеев и что их кровь будет на ее руках отчасти? Конечно, знала, но сей грех, что был намного меньше, чем позволить умереть истинным двум христианам ее отцу и брату, она была готова принять на свою душу. Быть может будь на месте ромеев кто-нибудь из католиков не разомкнулись уста каталонки и она бы действительно смолчала. Но пусть еретики и захватчики эти уничтожат себя. Для нее это не имеет значения. И если ромейка Анна так защищала османов и упрекала латинян, что ж пусть получит она прозрение, даже если лишь смерть цена прозрения. – Приют же им даровали Их католические Величества, к тому же любой, чья вера призывает помогать страждущим, поступил бы точно так же, - ответила она. Казалось губы онемели, но что было сказано, того уже не воротишь. Если бы даже нужно было, Эва бы отдала свою жизнь за отца и брата, поэтому ничто не могло остановить ее на пути этого спасения.

 Отправлено: 09.02.11 20:17. Заголовок: Легкая дрожь, с кото..

Легкая дрожь, с которой он не мог совладать, пробежала по спине ага янычар, когда с губ латинянки слетело признание в том, что те, кого он столь долго искал, все были сосредоточены сейчас в одном доме, собрались вместе, словно чтобы приветствовать его молодого хозяина и подарить ему долгожданную власть, незримую, но хорошо ощутимую диадему Кайзер-о-Рум. Или, может быть, этот холод и чувство алчного голода вызвало в нем имя одной-единственной женщины, которое говорившая помянула вскользь - по имени, среди безымянной и пышной свиты пропавшего базилевса: единственная живая в списке мертвых титулов мертвой империи.

Поймав взгляд султана, визир сделал шаг назад и остановился, выжидая; короткий жест юношеской руки - и ага янычар сорвался с места, как пущенная стрела, уступая место тут же заменившему его офицеру. Кровь в его висках бешено колотилась: сегодня, сейчас он на аркане приволочет своему господину багрянородных ромеев, которые еще несколько дней тому надменно взирали на диких османов со стен неприступной твердыни. Рука его баше уже повергла во прах императора Константина - кому, как не ему теперь швырнуть в пыль его разряженных в пурпур и золото братьев и мать, последних в роду Палеологов. Последних императоров Византийских?

Сопровождаемый двумя янычарами, мужчина переступил порог - и, словно ведомый чутьем, через ступеньку взбежал по гулкой мраморной лестнице.

 Отправлено: 10.02.11 00:41. Заголовок: Недолгий взгляд, бро..

Недолгий взгляд, брошенный султаном своему янычар-аге, был истолкован тем ровно так же, как и положено верному псу, желающему принести хозяину уже подбитую дичь. Даже наделенного высшей сластью, его волновала одна только победа: в схватке на поле брани, и одна только власть - над облаченными в красное рядами "львов ислама", застывшими в ожидании его приказов. Богатство, могущество, наследуемое поколениями, сладкие хвалы в устах дворцовых придворных, обольщения обнаженных женских тел и сладострастные стоны, яства и вино, скачки, кости, дурманные зелья, все то, что губило мужей от Адама и до последнего, кто появится на свет у последней женщины за минуту до Страшного суда - ничто из этих соблазнов не могло взволновать холодную кровь выкрещенного грека, который с равным безразличием отправлял на смерть латинцев, бунтующих беев из Анатолии, изменников-османов и своих соотечественников. Такой он был и нужен, как нужен воину обоюдоострый меч, и такого его можно будет убрать в ножны, когда придет время.
Но не сейчас. Сейчас нужно было продолжить успешно начатое - и, может быть, среди врагов удастся обрести если не союзницу, то сторонницу.
- Моя вера тоже предписывает дать приют страждущим, не нарушать клятв и уважать хозяев дома,- возвестил он с такой искренностью в голосе, что, не произноси он их над телами ифранджей, что покоились на пороге собственного дома, умирающие и еще живые, самый проницательный человек не усомнился бы в том, что султан искренне верит в произносимое.- Но как быть, когда враги лицемерно укрылись в доме друзей, и те, обольщенные их коварством, поднимают на тебя оружие? Муслиму не запретно защищать себя, когда враг угрожает его дому - и, полагаю, то же не будет запретно и для последователя Исы. Те, из-за кого твой отец теперь подвергается опасности - разве друзья тебе и ему? Ты поступаешь мужественно и мудро, спасая своих близких - расскажи лишь мне теперь, сколько их - тех, кто враги нам обоим и кто укрывается теперь в стенах твоего дома, заставляя вас платить жизнями за их жизнь и благополучие.

 Отправлено: 10.02.11 10:08. Заголовок: Пока всадник вел раз..

Пока всадник вел разговор с Эвой, остальные османы стояли подобно каменным изваяниям, только глаза их блестели жаждой крови, как казалось каталонке. Ощущение было такое словно по команде всадника, они все ринутся, как свора собак, что бежит исполнять приказание своего хозяина. И это ощущение не оказалось ошибочным. Стоило только каталонке произнести, наверное, столь заветные слова для османов, стоило только всаднику кинуть взгляд на одного из своих верных псов, как он тут же с еще двумя побежал в сторону дома. Эва проводила взглядом османа, который выделялся среди прочих и видимо занимал не последнее место в иерархии. «Лучший из псов», - так окрестила убегающего османа Эва. Взгляд черных глаз вернулся к всаднику, который словно излучал надежду, словно всем своим видом оказывал милость и приносил веру в то, что ему можно доверять. Только вот не верила ему каталонка и по-прежнему испытывала презрение и ненависть. Единственное, что останавливало ее от того, чтобы осыпать этого всадника проклятиями было то, что сейчас от его прихоти зависела жизнь отца и брата. Не стоит дразнить гадюку, так частенько говаривала Пиа. Но каких усилий Эве стоило не вспылить до этого момента. Ее пальчики чуть быстрее перебирали четки, а зубы прикусили губу с внутренней стороны, лишь бы не сорвались раньше времени такие опасные слова. Но не могла она более себя сдерживать и разговаривать с этим османом, так словно они стали союзниками. Ее словно облили кипящей водой, когда всадник назвал каталонцев друзьями. На словах о вере, которая предписывает сдерживать клятвы и уважать хозяев дома на губах Эва появилась усмешка, а взглядом она обвела тела тех, кто сейчас лежал на площади либо мертвый, либо истекающий кровью. А ведь этот осман говорил так, словно действительно верит в то, что говорит, и в этом было проявление его глубочайшего коварства
- Я вижу, как твоя вера предписывает уважать хозяев дома. Не друзья мы и никогда ими не будем, как не могут быть друзьями волк и змея, но ты прав, не друзья нам и те еретики, которые скрываются в доме, привлекая лишь смерть. Вы с ними несете погибель и страдание, каждый по-своему. От того я желаю, чтобы и ты со своей сворой и они покинули этот дом и очистили его от присутствия ереси и дьявольщины. Сколько их в доме сейчас, я не знаю, потому как не цербер я охраняющий ворота в их царство смерти. Быть может, кто-то и ушел, но было примерно шесть или восемь человек всего ромеев. Я сказала все, что тебе было нужно, никто не защищает более ромеев, так что забирай их в свой ад и отпусти моего отца и брата, как обещал, потому что более не о чем нам говорить. Каждый получит то, что для него важно.
Как же она хотела сейчас оказаться с отцом, братьями и матерью как можно дальше отсюда. Почему они не уплыли сразу в Каталонию? Множество вопросов терзало ее сейчас, но не было в них смысла, как нет смысла зачерпнуть обратно воду, что ты выливаешь в реку. Это будет уже иная вода, а прежней не воротишь.

 Отправлено: 10.02.11 21:04. Заголовок: Белые зубы юноши све..

Белые зубы юноши сверкнули в улыбке, почти столь же милостивой, как и раньше, но теперь к этому примешивалась едва заметная насмешка. Подобных людей он видел не раз, и не раз убеждался, что для каждого, кто полагает себя безгрешным и неподкупным, найдется своя цена. Для кого-то это золото и серебро, для кого-то - власть над армиями, но, когда дело заходит о жизни и смерти, любые сокровища мира становятся не ценнее прижатого к шее клинка.
Однако, развлечь себя до возвращения янычар-ага было нечем, а потому владыка османов пошевелился в седле, чтобы размять начинавшие затекать ноги, и, облокотившись о седло, вновь устремил бархатный, обволакивающий, как вода, и такое же убийственно-глубокий взгляд в латинянку.
- Стало быть, ты желаешь, чтобы мы повелели всем этим достойным воинам сейчас же покинуть это место? Но как быть с теми, кто прошел в твой дом, ты желаешь, чтоб они оставались там, или все же позволишь дождаться, пока они выдут?
Юноша засмеялся своей шутке, вызвав мгновенные улыбки на устах подданных. Но от стоящей перед ним поклонницы Исы, столь упорной, что, приведи ей Аллах родиться в другом теле, теле мужа, элькаталансы обрели бы фанатичного воина или известного проповедника.
- Мы поменяемся, голову на голову: один человек из императорской семьи за одного из твоей. После этого мы уйдем и вознесем Аллаху молитвы в благодарность за взаимную удачу,- сбрасывая маску, объявил Фатих не терпящим возражений тоном.- За каждое слово хулы о вере Пророка или наших людях мы будем отнимать одну жизнь, так что все эти,- унизанная перстнями рука вытянулась, указывая в сторону трупов, которых уже, обыскав, начала оттаскивать к стене дома похоронная команда турок,- зачтутся за брань, уже слетевшую с твоего языка. Моли своего Пророка, чтобы он наделил тебя если не мудростью, то немотой!

 Отправлено: 13.02.11 21:34. Заголовок: Не зря Эва не верила..

Не зря Эва не верила ни сладким речам, ни завораживающему взгляду, ни милостивой улыбки этого ирода. Крик разума и шепот души, они были правы. И сейчас, когда этот всадник сбросил свою маску и открыл истинное лицо, не было удивления в каталонке, лишь усмешка и полный презрения взгляд. Что толку говорить с шакалом, который при первой возможности тебя укусит? Что толку верить речам змея, который лишь сбросит тебя с небес и обречет на существование без блаженства рая? Она не верила, но, то что этот осман так легко бросается обещаниями, и тут же их нарушает, лишь только укрепляло веру Эвы в то, что перед ней последователь самого дьявола, потому как даже еретик стремится сдержать слово, ведь тут уже вступает в силу такое понятие как честь, но о какой чести у гиены можно говорить? И не было даже тени улыбки, в то время как этот осман смел над нею насмехаться. С каким бы удовольствием она отправила этого всадника на плаху, и не было в ней ни капли жалости, когда бы она наблюдала, как холодная сталь топора касается его шее и навсегда отделяет тело от головы. Хотя нет, еще бы большее удовольствие она испытала, если бы этому шакалу отрезали его лживый язык и бросили стервятникам.
- Кто ты такой, чтобы указывать мне?- Чуть прищурив глаза, произнесла Эва. – Что ж ты сказал о вере и о твоих людях, но ничего не сказал о себе. Впрочем, о чем нам с тобою говорить, если ты только что нарушил свое же слово? Неужто ты забыл, что обещал спасение отцу и брату, коли я отвечу на вопросы? – Впервые в жизни Эве стоило большого труда сдержать весь поток слов и эмоций, что бурлил в ней, но верила она, что ничего не стоит этому осману убить ее родных, ведь многих он уже убил. Жгучая ненависть. Одно дело испытывать ненависть к каким-то абстрактным людям, к народу в целом, совершенно другое, испытывать эту ненависть к конкретному человеку. И сейчас таким человеком был всадник. Ненависть Эвы к нему была осязаема, была такой, что словно до нее можно дотронуться и обжечься.
- Назови свое имя, дабы я знала и, быть может, поведала другим о человеке, чье слово, лишь мираж в пустыне? – Пальцы ловко перебирали четки, и только это позволяло Эве не обрушиться всеми известными проклятиями на голову всадника, его своры и его веры, что вызывала лишь отвращение в душе каталонки, потому как в народе, что исповедовал эту веру, она видела лишь низость, лживость, лицемерие и жестокость.

 Отправлено: 13.02.11 23:42. Заголовок: Новый взрыв хохота з..

Новый взрыв хохота заставил юношу откинуться в седле так сильно, что султан на его шлеме всколыхнулся, словно тростник, согнутый порывом бурного ветра. Свита тотчас присоединилась к своему повелителю, которого неосведомленность и наивность латинянки развлекала, похоже, куда сильнее прискучивших остроумцев дворца в Эдирне.
- Клянусь Аллахом, еще несколько слов и я помилую семью этой девицы!- обратился он к сопровождающим по-персидски, ибо именно этот язык - благородное наследство предков - был в ходу в империи, чье собственное наречие едва начинало формироваться. И хотя именно при Фатихе преподавание в медресе и обучение в университетах было полностью переведено на арабский язык, для бесед чаще всего использовался фарси, это сладостное дитя поэтов, в число которых султан безуспешно пытался влиться на протяжении многих лет.
Удивленные такими словами владыки, сопровождавшие его сановники переглянулись; довольный тем, что поразил общее воображение, Мехмед продолжал, переходя на греческий, чтоб пленница, а, может быть и ее родня поняли, о чем идет речь.
- Воистину, Аллах даровал нам Коран, в котором написано, что женщина - служанка и собственность мужчины, вещь, что не имеет собственного голоса. Эта девица или глупа или безумна, если требует ответа от тех, кто держит в руках ее жизнь и жизнь ее родичей.
- Мой господин, ее разум смутился от созерцания мудрости и величия, которым Аллах наградил владыку правоверных,- начал один из вельмож, но пристальный взгляд Фатиха заставил его поперхнуться собственными словами. Раздраженный монарх сделал движение, и его белый конь нервно переступил с ноги на ногу.
- Скажи мне, женщина,- игнорируя требования каталонки, как будто бы ее слова никогда не касались его высочайшего слуха,- кто, кроме императрицы, нашел приют в этом доме? Сколько душ твоих соплеменников я должен пощадить прежде, чем янычары отрубят им головы?- протянутая рука молодого султана указывала на группу сраженных защитников дома, которых в этот миг уже готовили к привычному и ужасному ритуалу.

 Отправлено: 14.02.11 10:53. Заголовок: В то время как всадн..

В то время как всадник и его свита разразились хохотом, а потом послышался незнакомый для каталонки язык, она лишь возвела глаза к небу, что было таким чистым и голубым. В сравнении с этим бескрайним простором и этим ярким солнцем, люди подобны песчинкам и все их войны, их желания и стремления кажутся такими ничтожными. Сколько таких вот людей, таких разговоров и сколько горя видело это небо и это солнце. Люди уходили, на смену им приходили другие, а солнце и небо все так же взирали на них, как человек смотрит на муравья, что копошится в своем муравейнике. Губы Эвы почти беззвучно шептали молитву, обращенную с Пресвятой Богородице, что наполняла ее сердце и душу покоем и решимостью, а так же не допускала разброда в мыслях
- Величественная Царица Небесная, Высочайшая Повелительница Ангелов! Ты получила от Бога силу и миссию поразить в голову змея-сатану. Поэтому я смиренно прошу Тебя, пошли нам на помощь Твои небесные легионы, чтобы они под Твоим руководством и Твоею силой преследовали адские силы, везде с ними сражались, отбили их дерзкие нападения и ввергли их в бездну.
Кто, как Господь, Бог наш? Вы, святые Ангелы и Архангелы, защитите и охраните нас!
Добрая, нежная Матерь, Ты навеки наша любовь и наша надежда! Матерь Божия, пошли нам святых Ангелов, чтобы они нас защитили и отогнали бы от нас злого врага.
Святая Матерь, приди на помощь бедным, обрати Твой взор на малодушных, утешь опечаленных, проси за народ, умоляй за священников, заступись за людей, посвятивших себя служению Богу! Пусть все, которые почитают Тебя, почувствуют Твою помощь!
Завершив молитву, Эва осенила себя крестным знамением, а губы коснулись крестика. Только после этого она вновь перевела взгляд на всадника, с алых уст которого, коим могла позавидовать любая девица, срывались очередные слова на греческом.
- Что ж ничего кроме сочувствия я не испытываю к вашим женщинам, коль даже вашим Богом им уготована участь бездушной вещи, - но не было в ее голосе сочувствия, впрочем и злоба словно на это мгновение утихла, быть может, чтобы потом вспыхнуть с новой силой. Слова этого всадника не задевали Эву, потому как не может задеть грязь ножек облаченных в туфли. – Уж лучше быть глупой или безумной, чем быть ничтожной и жалкой, упиваясь силой над беззащитными и безоружными.
Она не обращалась к конкретно кому-то, не называла прямо всадника ничтожным или жалким, но каждому, кто имел хоть толику ума, было ясно о ком идет речь и в тоже время кто посмеет ее обвинить, что она воздавала хулу на этих иноземцев и их…Глаза каталонки вмиг устремились на другого заговорившего, а после на всадника. Получалось, что все это время она говорила с султаном Мехмедом, кажется, так его было имя, кое она слышала в разговорах оцта и остальных мужчин ее семьи. Что ж если сам владыка не держит слово, то стоит ли ожидать чего-то от его народа? Он снова вопрошал, но не собиралась более Эва отвечать ему, потому как что толку в этом было, если его слово подобны миражу.
- Мне кажется, я уже давала ответ на этот вопрос, когда еще верила в слово твое, но нечего мне более сказать, да и не вижу я смысла и не испытываю желания, потому как нет тебе веры. Что до душ, то не властен ты над душою человеческой, потому как ты всего лишь песчинка в этом огромном мире, истинным владыкой которого является Всевышний, - ее же глаза устремились на ее соотечественников, на единоверцев, которых тащили словно скотину на бойню. – Хотя бесспорно можешь отнять жизни этих людей, это ведь не труднее сейчас, чем отнять жизнь у младенца. - Сердце защемило, и ком подкатил к горлу. Каталонка сделала глубокий вдох, а пальцы, которые перебирали четки, сбились.
- Как низко же еще можно пасть? – В глазах был ужас и непонимание вперемешку с все тем же презрением, так смотрят на таракана, что забрался на стол с яствами. – Неужто ваша веры позволяет убивать безоружных, беззащитных, кто не может дать вам отпор? Добить того, кто повержен. Чего ты добиваешься? Желаешь потешить свое самолюбие и гордыню? - Она говорила эти слова, но еще не верила, что действительно на ее глазах свершится такое злодеяние.

 Отправлено: 14.02.11 14:38. Заголовок: На сей раз дерзкие с..

На сей раз дерзкие слова латинянки не остались без внимания - вот только внимала им отнюдь не Святая дева, которую мусульмане почитают как мать Пророка, не признавая, однако, ни факта Непорочного зачатия, ни ее вознесения, а вознесенный на высоту конской спины юноша, которому бесконечные проклятия, сыпавшиеся с алых уст благородной девицы, словно из вонючей пасти базарной торговки, начинали надоедать.
А раздраженный султан не отличался ни милостивым нравом, ни той нервной веселостью, которая до сих пор отвращала грозу от головы зарвавшейся каталонки.
Окружавшие Фатиха придворные, заметив нахмурившиеся брови и молнии гнева, начавшие мелькать в черных очах владыки, словно зарницы на ночном небосклоне, поспешили ретироваться, оставив просительницу вместо единственного высокого дерева. И обжигающая ярость уже готова была пролиться на донью Эву, если бы из дверей дома, щурясь на свет, не появился мужчина, вид которого заставил нового владыку города забыть о непокорной жертве.

- Кир Дмитрий,- ударяя пяткой по конскому боку и вынуждая расступиться сомкнутые ряды янычар, нараспев, громко проговорил избранник Пророка. Глаза его вспыхнули тем ярким блеском, какой появляется у зверя при виде сочащегося кровью куска мяса. И хотя этот сын Мануила некогда был желанным гостем при дворе его отца - тем больше поводов было показать свою власть над вчерашним союзником под видом благоволения.
- Кир Дмитрий,- повторил новый Кайзер-о-Рум, слегка наклоняя голову в знак приветствия и прикладывая сияющую перстнями ладонь к груди.- Клянусь Аллахом, много кого я ожидал увидеть в доме сопротивляющихся нашей воле, но только не вас - доброго друга и верного союзника, о ком наш почивший родитель, да благословит его Всевышний и приветствует, пекся, словно о родном брате или же сыне, трудно и неустанно. Наш посол, навещавший басилевса Константина во время осады, донес нам известие, что среди сотен безумных вы оставались поистине голосом мудрости, побуждая своего брата не продлевать страдания города и сдаться на милость Аллаха. Что же теперь побудило вступить в союз с гяурами, навязавшими вам Унию и своего жестокого, лживого бога?
Усмешка, появившаяся на губах юноши, была адресована латинянке и напоминала змеиный хвост, мелькнувший среди разложенных в корзине царицы Египта ароматных плодов*.

* По преданию, Клеопатра, не желая сдаться Августу и стать его рабыней, приказала принести себе гадюку в корзине с фигами.

 Отправлено: 14.02.11 18:03. Заголовок: Даже самый невнимате..

Даже самый невнимательный человек заметил бы, как переменился в лице от подобного приветствия Дмитрий, ведь совершенно одно дело встречаться как равный с равным, а, может быть, и с высоты рождения в Багряничной палате взирая на сына рабыни, наложницы нехристя, и совсем другое - видеть это же дитя незаконного сожительства перед собой, восседающим в сиянии силы и славы, словно библейский зверь, которому готовы поклониться цари земные.
Но как никто не мог знать, что этот мальчик, воспитанный в забвении, будет наречен новым владыкой Константинова града, так никто и не смог бы сказать, какие прихотливые изгибы на пути своем минует река жизни. Старший брат поплатился головой за неразумие, стало быть, младший должен проявить разумение и осторожность за двоих.
Трупы каталонцев, с неторопливость привычных к такой заботе людей оттаскиваемые к стенам дома янычарами, были тому лучшим подтверждением.
- Рад тебя приветствовать, султан,- игнорируя насмешливый тон и уколы в речах юноши, ответствовал Дмитрий с видом полным достоинства (говорят же, что хорошая мина - все что остается при плохой игре).- Ты прав, было время, когда мы встречались при более радостных обстоятельствах, не питая друг к другу вражды, или, напротив, осушая друг с другом кубок доверия и дружбы... Со стороны моего брата было безумием отвергать подобный союз, и, будь уверен, я не повторю его ошибок.... даже если воспользовался домом твоих врагов, чтоб переждать беду.

 Отправлено: 14.02.11 20:59. Заголовок: Покорность и достоин..

Покорность и достоинство в голосе наследника басилевса обманули султана ровно настолько, насколько притаившийся в зарослях аспид может обмануть усталого путника: стоит задремать или сделать неосторожное движение - и тот укусит, может и не смертельно, но весьма болезненно. И хотя Дмитрий никогда не был для ромеев любимцем, как его старшие братья, ни тем, ради кого они подняли бы оружие, следовало учесть, что сейчас каждый из оставшихся в живых членов царской семьи мог воззвать к чувствам народа.
Но ведь... этот призыв мог быть обращен на пользу.
- Говорят, что друг познается в долгой дороге, морском шторме и долговой яме,- произнес Фатих с той серьезностью, которая благодаря перу услужливого летописца осталась в веках, и которую он умел при случае придавать своему облику и голосу.- Дорога наша была воистину долгой, а шторм, промчавшийся над головами, не уступал буре в Акдениз*. И, надеюсь, мы не станем поминать друг другу долги. Вы и ваша семья, кир Дмитрий - желанные гости в моем новом доме,- красивое лицо юноши слегка запрокинулось, и лучи света искрами рассыпались по золотой чеканке на шлеме, словно одевая голову властителя невидимой диадемой - наследством навечно ушедших императоров византийских.

*Акдениз - белое море, так турки называют Средиземное море

 Отправлено: 15.02.11 11:06. Заголовок: Знаменитая игра "..

Знаменитая игра "в поддавки", не иначе, родилась после этой беседы. Словно два танцора, выписывающие замысловатые фигуры гальярды, они кружили друг против друга, выжидая, пытаясь выиграть время и удачнее сместиться на разлинованной доске. И хотя сердце Дмитрия грызли сомнения, брат последнего императора напомнил себе, как однажды сам стоял перед воротами города, и именно турки тогда держали его руку, а собственная плоть и кровь, мать, и Иоанн, готовы были разделаться с ним, как с чужим.
Так почему же он должен отплатить им иначе?

- Я с радостью приму ваше приглашение, от своего лица и от лица своей супруги,- стараясь не выдать дрожи, которую вызывала в нем мысль отдаться на милость этого юноши, внушавшего просвещенным грекам (пока только им) необъяснимый ужас. В чем была его причина? В том ли, что эта сила возникла ниоткуда, подобно смерчу, и пошла по земле, сметая все на своем пути. Кичившаяся своей древностью империя свысока взирала на вчерашних кочевников, которых она помнила еще дикарями, ходящими то под монголами, то под персами - и, как когда-то было с первым Римом, среди шалашей и юрт, среди диких степей возросла сила, которой было суждено разрушить то, что казалось вечным и неколебимым.
Разве мудрость была не в том, чтобы стать во главе этого нового, едва народившегося мира?

Хотя и мудрость не слишком волновала наследника. Человек, привыкший к повиновению, князь, жаждавший власти, грезивший троном, но получивший лишь обломок величия - забытую богом Морею - мог ли упустить такой случай?

- В этом доме находятся мая мать и мой брат,- со странной улыбкой проговорил деспот, и мудрейший человек на земле не поручился бы, сообщает он об этом в поиске защиты для близких, или из желания защитить свою жизнь.- Кир Фома снесся в доном Альфонсо, желая вывезти семью и сокровища короны в Арагон, и, насколько я знаю, получил от него заверения в согласии.

 Отправлено: 15.02.11 19:24. Заголовок: Говорят, что чаще вс..

Говорят, что чаще всего людей злят не слова, а реакция. Например, намного больше злит, когда в ответ на твои вызывающие слова или поведение, которые направлены на то, чтобы вывести из равновесия, собеседник лишь улыбается и веселится. Ничто так не злит как веселость или равнодушие. Наверное, где-то в глубине сердца, Эва хотела, чтобы этот всадник разгневался, так бы она почувствовала, что ее слова задели его, ведь не только же ей гневаться. Мехмед же казался какой-то просто неприступной твердыней, которую ничто не может вывести из себя и продолжал лишь насмехаться над ней, над ее верой, над всем, что ей было дорого. Хотя, наверное, более мудрый человек, счел бы тот факт, что султан еще не был в гневе, за благо. Но Эва в силу молодости ли, в силу гнева ли, ведь не зря говорят, что гнев нам застилает разум, желала эмоций от всадника, желала, чтобы он злился. Конечно, желание это скорее было неосознанным, потому как сознание желало спасения родным, что в какой-то степени являло собой противоречие.
И вот она увидела, как в черных глазах словно засверкали молнии, подобно тем, что можно наблюдать в грозу, когда слышны раскатистые громы. Его свита отпрянула, оставив Эву один на один с этим человеком, который на самом деле одним лишь жестом мог оборвать жизнь каталонки. Но видимо не сделал это только потому, что так было угодно Господу. И, наверное, в очередной раз Бог спас свою упрямую дочь, явив на площадь высокородного ромея. Казалось, султан в тот же момент забыл об Эве и своем гневе, потому как все его внимание сосредоточилось на Дмитрии. Эва с опаской взирала то на ромея, то на султана, то на своего отца и брата. Что-то внутри нее насторожилось, при появлении этого мужчины. Многого она ожидала в этой ситуации, ожидала расправы над ромеем, ожидала, что тот будет защищать свою семью, быть может, даже ожидала попытки убийства султана, как бы это не казалось невозможным, но никак не ожидала того, что этот ромей будет разговаривать с Мехмедом, как старинный друг и что дом, который дал ему кров он назовет домом врагов. Ненависть каталонки распространяла свои черные щупальца и на этого ромея, все больше отравляя кровь Эвы тем ядом, от которого нет спасения. И напрасно она думала, что Мехмед о ней совсем забыл, потому как даже в разговоре с ромеем он умудрился сделать выпад в сторону Эвы., а точнее в сторону того, что для этой каталонки было свято: в сторону ее веры, ее Бога, ее Церкви. А эта змеиная усмешка. Ах, если бы люди могли умирать от ненависти, то Мехмед уже упал бы замертво, а следом за ним умерла бы и Эва, отравленная этим чувством, что как яд текло в ее крови. Этот отпрыск дьявола смел называть ее Бога лживым, жестоким? В то время как его Бог приказывал ему убивать тех, кто уже и так был на смертном одре, кто истекал кровью. Эве показалось, что черная пелена застлала ее взор, и она даже не поверила свои ушам, когда услышала слова ромея. Нет, не тот факт, что называл он ее дом домом врагов, не даже тот факт, что он говорил как с другом с тем, кто убивал его народ, убил его брата, быть может, стали причиной этого неверия. Причиной стало то, что этот ромей так просто отдавал врагу свою семью. Ведь не упомянул он, что приглашение принимает он со всей своей семьею, а только упомянул жену. А что же до матери и брата? Неужто он решил отдать их на растерзание врагу? Эва не могла поверить в это, как и не верила она в то, что он действительно обрекал на смерть своего брата, а главное, быть может, ее отца, говоря о союзе с королем, чьими подданными была семья консула. Только одно слово, вертелось на языке у Эва. Только одно имя, которое как нельзя лучше передавало смысл всего происходящего. Эва повернулась в сторону отца
- Кого же ты отец пригрел? Змея у себя на груди ты пригрел, - тихо прошептали ее губы на каталонском, так что не мог никто расслышать ее слов, зато отчетливо могли слышать одно единственное слово, что произнесла Эва, и которое будто эхом пронеслось по площади. И словом это было
- Иуда! - Именно так каталонка окрестила кира Дмитрия, который не лучше известного библейского персонажа, сейчас продавал свою семью, предавал тех, кто дал ему кров и приют. Может быть, Эва и заблуждалась и неверно трактовала его действия, но не видела она иных причин иных мотивов этого поступка. И не понимала она, как брат может предать брата, а сын обречь мать на верную смерть, ведь этот осман дал четко понять, что желает смерти ромеев. Впрочем, по мнению каталонки Мехмед желала смерти всем и ее семье и ромеям. «Мне кажется, я попала в ад. Что творится с этим миром, Господи? Когда же так случилось что брат идет против брата, сын против матери, а кругом еретики и посланники самого дьявола? Боже, дай сил мне и помоги тем, кто истинно верует в тебя, и прости нас за все наши прегрешения», - мысленно взывала к Господу. Но не помогала уже и молитва обрести душевный покой и успокоить растревоженное сердце. Каталонка была всего в шаге от того, чтобы сыпать проклятия на голову Иуды и Змея. И если Мехмед думал, что до этого она изрыгала проклятия, то не слышал он просто истинных проклятий, от которых ее удерживала еще лишь молитва.

 Отправлено: 15.02.11 23:33. Заголовок: Если Дмитрий и слыша..

Если Дмитрий и слышал проклятия, адресованные ему пылкой девицей, он сделал вид, что брань, на которую, как известно, горазды темпераментные жители Пиренеев, не задела его слух так же, как и не тронула совесть. Да и какая, помилуйте, совесть у человека, перед которым лежит выбор: повторить путь своего пропавшего, наверняка, уже погибшего брата - или попытать сил в борьбе за приз, к которому он стремился долгие годы.
Мысль о том, что ему придется пресмыкаться перед юношей, которого, по византийским законам, не признали бы даже совершеннолетним, втайне язвила сына басилевса - но также втайне его тщеславие согревала надежда. Новый союзник был неопытен в делах правления, и, как говорили, переменчив натурой; кроме того, ходили слухи, что он находится под сильным влиянием своего первого советника, Халиль-паши. Да и что мог понимать в тайнах правления сын рабыни, с детства отстраненный собственным отцом от тайн управления, и допущенный к трону лишь по смерти своих старших братьев?
Укол чувства, похожего на зависть, заставил мужчину поморщиться. Этот мальчишка не постыдился пройти по ступеням из тел к заветной цели, а он, законный наследник, вынужден был долгие годы ждать. Ждать отцовской смерти, гибели брата, встретить предательство матери, испытать унижение и удовлетвориться жалким клочком земли, властью на пятью сотнями крестьян и рыбарей - и теперь, словно собака - кость, вымаливать у чужого, захватчика, то что ему принадлежало по праву.
О мать! этого ли ты ожидала, на это ли была готова обречь дитя, чтобы потешить тщеславие своего любимца.

- Я сожалею, что мой брат не положился на ваше слово, оставив свой город и страну умирать из-за собственного тщеславия и гордыни,- прибавил он, придавая себе скорбный вид.- Уния с латинцами не принесла моей стране и подданным ничего, кроме смерти и горя. Но упование мое в том, что мудрость султана и прозорливость его советников не позволит уничтожить невинных, и слово султана оградит их, как оградило покорных его воле, от бедствий и зла.

 Отправлено: 16.02.11 00:16. Заголовок: От Фатиха также не у..

От Фатиха также не ускользнули ни брань, ни слово "наши", брошенное ромеем в адрес земель и народа, которые уже два дня безраздельно принадлежали ему. Но плох тот охотник, что неосторожным движением выдает расставленную ловушку: если его почивший отец и Халиль-паша водили дружбу с сыном императора, еще не значило, что это обязывает к чему-то нового владыку и обновленную страну. Но знать об этом тому, кто может стать если не опасностью, то причиной смуты, нет необходимости.

Он наклонил голову, словно благодаря собеседника за слова, проливавшиеся бальзамом на сурдце того, кого в Европе почитали за рыкающего зверя и кого только что в этом самом еще раз обвинила неизвестная девица. Мысль дать ей понять, что появлению Дмитрия она обязана спасением двух жизней, показалась юноше очень забавной; повернувшись, он с величественным видом кивнул головой, словно подтверждая, что обещание, данное хулительнице, в силе.
- Кир Дмитрий спас для тебя две жизни. Посмотрим, сколько еще ромеев окажутся достаточно благодарными, чтоб не обречь на смерть тех, кто тебе дорог. Коня деспоту морейскому! он отправляется с нами во дворец нашего первого визиря, где будет почетным гостем и наим драгоценным советником в делах нового государства.

Это обещание, лестное для того, кто строил дальние, но уже не тайные планы, было приманкой, которой султан собирался приманить в силки свою жертву.

 Отправлено: 16.02.11 07:54. Заголовок: Во время этого разго..

Во время этого разговора, больше напоминавшего вручение верительных грамот посла едва примирившихся государств, который слушает ласковые заверения короля, не веря ни слову и пытаясь за сладкими посулами распознать грозящие ему подводные камни, каталонец понял, что означает описанная и много раз прославленная сплетнями азиатская жестокость. В Европе казнь дворянина - если только он не покушался на своего короля, заслужив сволочение и четвертование* - была спектаклем коротким и дававшим иногда повод восхититься мужеством казнимого. Сейчас же, стоять, ожидая то ли удара мечом, то ли помилования капризного мальчишки, было невыносимо: казалось, что все это происходит в страшном сне, какой слетает в душные ночи, и от которого хочешь и не можешь очнуться.
Каталонец видел, как изменилось лицо сына, как на нем появилась надежда, та, что, как ему казалось, и добивается турок: ложная надежда на жизнь, которую все равно потом отнимут облаченные в красное, словно палачи, рабы Фатиха. И когда тот отдал приказ об отбытии, каталонец громко воскликнул, со смехом, который ему самому показался жалким:
- Как, султан? Ты уезжаешь, оставляя нас живыми? Неужели предательство этого человека так много значит, что ради него ты готов пренебречь армией, которую двинет на тебя мой государь?
Лезвие ножа тотчас впилось ему в горло. Инстинкт самосохранения успел вмешаться быстрее, чем нужно, и мужчина замолчал, задыхаясь, не сводя взгляда со своего врага.

---

* сволочение (да, слово "сволочь" пошло отсюда) - способ доставки осужденного на лобное место, заключающийся в том, что того волокли по улице, и камни мостовой били и терзали его тело

 Отправлено: 16.02.11 08:48. Заголовок: Эва на какое-то мгно..

Эва на какое-то мгновение мысленно унеслась прочь с этой площади. Перед ее глазами возникали картины тех времен, когда жизнь была безмятежной и счастливой, когда любимые ею люди были счастливы, и она могла видеть на их лицах улыбки, когда она сама улыбалась. Кажется, за время осады, а теперь и за два дня власти жестоких иноверцев, она разучилась улыбаться, разучилась смеяться. Уйдет ли султан со своей свитой, не пролив более ни капли крови? Смогут ли каталонцы вернуться на родину все? Сможет ли она вновь улыбаться и быть счастливой? На самом деле для счастья в данный момент ей нужно было не так много, всего лишь, чтобы любимые ею люди были живы. Она не особо прислушивалась к разговору ромея и османа, лишь улавливая фразы, касающиеся ее, ее веры, ее родных. Ее не интересовала политика, не интересовали те подводные камни, коими изобиловал разговор высокородного и захватчика. Не ранили ее слова ромея, потому как она всегда знала, что ничего хорошего нельзя ожидать от этих еретиков, которые наравне с османами поносят ее веру, ее Церковь, ее народ. Она оказалась права, как самой Эве казалось, только не было счастье в этом.
Взгляд юной доньи все это время был устремлен на брата и отца. Как же тяжело было видеть того, кто для нее всегда был путеводной звездой, величественной персоной, стоящим на коленях перед этими шакалами. И как она уже хотела, чтобы они все втроем: она, отец и брат, ушли в дом, закрыли двери и забыли обо всем этом как о страшном сне. Ее брат еще так молод, у него прекрасное будущее, так неужели Бог допустит, чтобы прервалась это юная жизнь сегодня?
От раздумий Эву вывели слова Мехмеда. Неизвестно какой реакции ожидал султан и ожидал ли, но на губах Эвы появилась лишь едва заметная усмешка. Неужто он думает, что она поверит ему? Нет, надежда, она все равно царила в душе каталонки, но не поступок Дмитрия был причиной пощады, а лишь желание этого османа, который, как поняла каталонка, был коварен и подчинялся лишь своим порывам и желаниям, а не данному слову. И благодарной за спасение жизней она будет только Богу.
- Тебя, верно, забавляет эта игра по обмену жизней, - только вымолвила она. Это был не вопрос, а скорее утверждение. Почему-то в этот момент Мехмед показался ей капризным мальчишкой, желавшим показать свое величие, определяя кому умереть, а кому жить. Взгляд Эвы вновь устремился на отца, казалось, вот он тот момент. Султан уезжает и говорит о двух спасенных жизнях, которыми для Эвы в этот момент являлись лишь жизни отца и брата. И она буквально чуть не взвыла, когда послышались слова отца, точнее его смех и речь показались Эве безумными. Каталонка заговорила пылко на своем родном языке, который был словно создан, чтобы как можно лучше подчеркивать темперамент его носителей.
- Молчи, отец, пожалуйста. – Эва сделала несколько шагов по направлению к нему. - От чего ты сам призываешь смерть от рук этих зверей? Неужто ты желаешь смерти сыну своему? Неужто хочешь оставить нас с матерью в этой стране, где кругом одни враги? Что же ты делаешь? Молчи! Не бери грех на душу, не призывай смерть. Бог все решит: кому сегодня жить, а кому нет. – В глазах у каталонки появился тот самый блеск, который становится предвестником слез. Не видела она чести для оцта умереть здесь и сейчас, под ножами врагов. Не сможет она этого перенести.

 Отправлено: 17.02.11 01:16. Заголовок: Сцена и впрямь начал..

Сцена и впрямь начала затягиваться. Пускай стихи султана и вызывали у придворных поэтов скрытую за похвалами насмешку, но его чувство ритма не подводило: в той казни, что должна была состояться, уже почти не чувствовалось задуманного величия. Того и гляди, этот ифрандж станет насмехаться над ним, утверждая, что султану недостает мужества принести в жертву собственных врагов.
Чтож, пусть все идет так, как они просят.

Красивое, бледное от досады за сорванный спектакль лицо повернулось к посланцу монарха. Не один мускул не дрогнул в нем, только глаза, до того непроницаемые, бездонные, внезапно ожили, отражая далекий свет, луч погубившей Константинополь звезды, зарю новой эры - времени торжествующего ислама. Словно над печью приподнялись заслонки, позволяя видеть бушующий горн - приподнялась и снова упала.
- Ты прав,- только и сказал он.

... На этот раз не было ни отражавшего свет луны блеска мечей, ни криков толпы, ни разливающихся по мостовой морей крови. Колонна воинов в красном сомкнулась, свистнула стягиваемая тетива... несколько мгновений, глухой стон, хрип - а затем ряды баше разомкнулись, позволяя видеть лежащее на камнях неподвижное тело.

 Отправлено: 18.02.11 15:24. Заголовок: Дмитрий, которому в ..

Дмитрий, которому в этот миг подвели оседланного коня, с поспешностью уступленного одним из султанских сопровождающих, предпочел отвернуться. То, что сделал дон Пере, производивший столь благотворное впечатление, было величайшей глупостью - и награда за нее не заставила себя ждать.

Старый, заимствованный еще от монголов вид казни - "смерть без показывания своей крови", от тетивы лука или шелкового шнурка - для турок был особо почетным видом умерщвления. Удостаивались ее лишь избранные: сановники, оставившие свое место из-за неудачных походов, но без урона для чести, принцы крови или, теперь, новые любимцы султана, львы ислама - янычары.
Не стоит забывать, что для османов вид тела после смерти особенно важен - ведь именно так будут выглядеть они в день Суда, когда Аллах всемогущий примется рядить праведных и неправедных.
Но разум европейца - а Дмитрий, эллин по крови и христианин по вере, почитал себя принадлежащим европейской культуре - воспринимал эту казнь, как позорную: удушению подвергались пленники в мрачных камерах замков или преступники, в виде особой милости или когда казнящий боялся, что пытки на лобном месте заставят им развязать язык.

Милость, что оказал Заганос-паша своему пленнику, для него и его семьи обернулась позором, которого удостаивались в Каталонии лишь государственные изменники.

... Янычары отступили еще на шаг, опуская на землю в каком-то шаге от консула еще одно неподвижное тело. Шея юноши не была так неестественно вывернута, как у отца - и не представлялось возможным понять, жив он или просто в глубоком обмороке.

 Отправлено: 20.02.11 17:45. Заголовок: Надежда это последне..

Надежда это последнее, что умирает в человеке. Надежда – это самое жестокое чувство, потому что довольно часто оно оказывается ложным, а ты остаешься лицом к лицу с ужасами действительности, совершенно не готовым к ним. Эва надеялась, что все закончится хорошо. Пусть есть раненные, убитые, но отец и брат ее останутся живыми. Именно этого она желала всем сердцем, именно об этом молила Бога, который, кажется, сегодня решил покарать своих детей за непокорность и за то, что они укрывали в своем доме еретиков, тем самым оскорбив Господа своего. Казалось, вот оно спасение – султан уезжает. Но надо же было отцу выкрикнуть ему в след призыв о смерти. Все, что происходило дальше, было словно так, как будто Эва покинула свое тело и наблюдала со стороны. Вот кольцо красное смыкается вокруг оцта и брата, вот она бежит в их сторону, а губ лишь скрывается крик, зовущий оцта и брата. Она попыталась прорваться через этот круг, но ее лишь отпихнули силой, так что каталонка упала на землю. Миг, который показался вечностью. Глаза огромные от ужаса, когда разомкнувшийся круг явил ей тела отца и брата. Не поняла еще в тот момент Эва, что брат ее жив. Истошный крик, как кричит лишь раненный зверь или само создание из иного мира, вырвался из ее груди. Она кинулась к отцу, обхватывая его тело руками. С глаз катились слезы. Ненависть, коей она никогда прежде не испытывала, охватила ее сердце, душу и разум. Ненависть в своем самом чистом, первозданном виде, жгучая, что невозможно дышать, потому что все внутри горит. Ее рука гладит щеку отца, ее губы касаются его лба, ее взгляд останавливается на брате, который словно просто уснул.
- Будьте вы все прокляты! Будь проклят ты, султан, и дети твои и дети твоих детей, чтобы как собаки подохли они, чтобы каждое страдание, что ты причинил другим, во стократ вернулось тебе, а каждая слеза превратила в океан, в котором ты захлебнулся. Чтобы каждая капля крови, каждая жизнь были каплей яда, что отравит тебя, - шипела каталонка, напоминая сейчас черную кобру, что, свившись в кольцо, шипит, готовая ужалить любого, кто к ней приблизится, или хищную черную птицу, готовую заклевать. Он убил ее отца, причем убил как какую-то собаку, лишив даже возможности умереть с честью. Этот благородный человек, верный слуга своих Величеств, верный христианин, был убит как изменник, как самый ничтожный человек, который не достоин, умереть с честью. Ее проклятия шли от самого сердца и были наполнены ядом ненависти. Взгляд Эвы вернулся к отцу, которого обвивали ее руки. Казалось, в этот миг более не светило для каталонки солнца, а все краски мира превратились лишь в непроглядную тьму, что несла лишь боль и отчаяние без надежды на счастье. Пустая душа и сердце, лишь наполненные пламенем ненависти, вот что ей осталось. Впервые в жизни Эва желала кому-то смерти так страстно, даже более, впервые в жизни она была готова сама вонзить кинжала в горло Мехмеда и с упоением бы чувствовала, как его кровь стекает по ее руке и смотрела, как тускнеет его взор. В этот момент она словно лишилась разума
- Клянусь, что отомщу. Господь свидетель этой клятвы. И не будет мне покоя, пока не поплатится твой убийца за твою смерть, отец. И за тебя мой брат я отомщу, - касаясь губами лба брата, произнесла Эва.
Лишилась душа ее покоя, как лишается покоя птица, гонимая бурей, не ведая на встречу чему. Черная тень коснулась лица каталонки и словно оставила там отпечаток вечного страдания. Черные глаза были пусты. И в этот момент весь мир для нее словно перестал существовать. Не хотела она ничего, лишь только быть с братом и отцом, но ей уготовано оплакивать их и исполнить клятву, что произнесли уста в порыве великого отчаяния и горя. И пусть в исполнении этой клятвы она лишится жизни, на все готова была она сейчас.

Пиа, что устремилась на площадь, в ужасе на мгновение замерла, прикрыв рукою рот, чтобы не издать крика. Бедная ее девочка была подобно тени, что окутывала мертвого отца и брата, не зная еще, что известие об их гибели едва не убило донну Марию.
- Господь, за что же так жесток ты? Не понимаем мы твоих планов, но слишком жестоки они. За что ты так мое дитя страдать заставляешь? – Тихо причитала Пиа, с прытью, не свойственной ее старости, направляясь к Эве. Ее руки обвили ее девочку за плечи. Проклинала она этих иродов, что несли только страдания и горе, заставляли слезы катиться из этих, глаз, которые не так давно светились такой радостью, что, казалось, могли согреть весь окружающий мир. Не смеялась больше Эва, а ведь какой задорный у нее был смех, а улыбка. Горько было Пии видеть благородного дона, что сейчас, наверное, встретился в мире ином со своими сыновьями. И только его дочь подобно одинокому персту осталась в этой вражеской стране, среди врагов и не известно оправится ли ее мать. – Поплачь девочка моя, но не здесь, - говорила она, прижимая к себе каталонку. – Оплачем мы твоих родных, но не здесь и не сейчас. Соберись с силами, как бы горька не была твоя утра.

 Отправлено: 20.02.11 21:10. Заголовок: Человечество выдумал..

Человечество выдумало множество теорий относительно того, влияет ли прожитая жизнь на будущность поколений, произошедших из бедер, лона и прочих других частей тела проклятых мужчин и женщин. Есть целые школы и огромные, миром движущие религии, объясняющие нам связь между воспалением пяточного нерва того или иного славного представителя рода со страданиями и мучениями сотен жертв, которые были казнены его дальним предком в какой-нибудь битве, чье описание давным-давно покрылось пылью и плесенью на полках библиотеки. Есть множество вер, обещающих кары за дурное и воздаянье за доброе - и скромный автор, не являясь ни теологом, ни муфтием, ни даже третьим помощником пятого садовника далай-ламы, не рискнет высказать своего суждения на этот счет.
Однако, нельзя не отметить - если сорвать завесу с грядущего - что судьба потомков Мехмеда Победоносного не была ни счастливой, ни благополучной. Впрочем, трудно и ожидать иного от детей человека, завещавшего столь памятные скромной памяти пишущего эти вот строки: "Тот из моих детей, кто воссядет на престол, вправе убить своих братьев, чтобы был мир и порядок на земле".
Жизнь султана прервется спустя тридцать лет, на пороге пятидесятой весны, по воле его собственного сына - того, кто сейчас еще только скачет на деревянной лошадке и играет в куклы, сооруженные из тряпичных лоскутьев. Как говорили, персидский лекарь поднес ему яду в бокале; почтенному ширазцу, что фигурирует в этой истории, пришлось бы краснеть за предательство, но не умение своего соотечественника, ибо дело свое тот знал хорошо - и за это дело был казнен своим соучастником, чтоб никому не разгласить общую страшную тайну.
Еще спустя пятьдесят лет яд, как говорят, но уже поданный в сахаре, сыграет роковую роль для другого сына теперешнего владыки - таинственного Зизима, узника Александра Борха; турке, оставившем по себе в европейской истории больше поэм и сентиментальных романов*, чем любой из своих славных предков. Селим Грозный или же Кровожадный, вполне оправдывавший свое прозвище, силой принудил отца сойти с трона, и умертвил всех своих родственников по мужской линии; его сын, Сулейман, хотя и не оставил по себе памяти об эффектном восхождении на престол - но его супруга, Лисовская, воскресила в Порте поистине античные нравы, сделав для своих сыновей то, что не удалось прославленной Мессалине.
Одним словом, на несколько поколений престол османских султанов в буквальном смысле слова, едва не потонул в крови - и как знать, не было ли тому причиной проклятие, брошенное в этот день и час, на пороге дома консула?

Но, как известно, проклятие не остается без воздаяния. И кто знает, что ждало бы каталонку, если бы в этот момент из дома не выскочили несколько янычар, словно гончие - по следу, бросившиеся вдоль ограды.
Последний, с кушаком сине-белого цвета, поспешно склонился перед султаном, простираясь в пыли, уже успевшей осесть на мостовую, и не смея поднять головы.

---

* слово "сентиментальный" здесь использовано как определение течения, а не качества литературных произведений.

 Отправлено: 21.02.11 01:08. Заголовок: Но султану и не нужн..

Но султану и не нужны были слова: случившееся было слишком красноречиво и не нуждалось в пояснениях. Маска снисходительной неуязвимости, впервые за утро, спала с его лица: неужели его триумф разрушен будет у самого основания, и, потеряв один трофей, он лишится еще и этого свидетельства своей новой власти?
Рука юного владыки судорожно стиснула поводья - жест, который он не смог контролировать, движение, выдавшее его гнев, его ярость с головой. Белый конь нервно переступил ногами, подаваясь назад, заставив свиту и окружающих янычар податься чуть в стороны.
Досадуя на то, что позволил животному выдать его волнения, Фатих выпрямился, метнув по сторонам взгляд, подобный молнии в разрезе нависающих туч - и среди храбрецов, окружавших его и не один раз подставлявших свою грудь пуле, копью и острию меча, не нашлось ни одного, желающего, чтоб этот высший гнев поразил его голову.
Но закон дворцовой жизни таков: то, на что наброшен флер стыдливого молчания, не существует. Несдержанности султана не судьба была отразиться на пергаментах летописцев - и понимание этого вернуло ему равновесие и покой. Жестом велев поднять посланника на ноги, он обронил лишь короткое:
- Говори.

 Отправлено: 21.02.11 01:26. Заголовок: - Нападение, мой сул..

- Нападение, мой султан,- не осмелившись даже выплюнуть комки дорожной пыли, набившей рот и мешающей дышать, вытолкнул баше.- Ага янычар, благородный Мехмет-паша, ранен, злодей ускользнул через окна. Мы не уберегли нашего господина!- воскликнул он в полном отчаянье, от которого мужественное, открытое лицо "льва ислама" - лицо потомка какого-нибудь сербского пахаря или пастуха, что поет свои вольные песни упирающимся в облака горам, чистым родникам и вольному солнцу - исказилось и почернело.
Не в силах перенести позора, янычар опять повалился наземь, и, казалось, лишь присутствие султана и стыд показать еще больше слабости, чем уже проявленная, удерживают его от того, чтобы начать биться лбом о камни.
- Прикажи казнить меня, о великий султан, прикажи срубить мою голову и воздеть ее на копье, как головы этих подлых кафиров!- простонал он, сгибаясь в три погибели - и странно было видеть подобную жажду наказания и такую покорность от того, чьи братья наводили ужас на всю Европу, на собственных отцов и забытых родичей.
- Позор, которого мы достойны, может быть смыт лишь нашей недостойной кровью!

 Отправлено: 21.02.11 02:05. Заголовок: - Встань!- голос юно..

- Встань!- голос юноши обрел небывалую силу и звучание, и разносился над склоненными головами подобно колоколу. В эту минуту даже ослепленные ненавистью враги не могли не признать величие, написанное в каждом движении и слове правителя османов - и даже злейшие враги, наушники, ревниво следившие за каждым его шагом, в такие минуты переставали злословить про его низменное происхождение, склонность к тучности и малый рост. Охваченный великодушием и состраданием, чувствами, с возрастом просыпавшимися в нем все реже, в этот период своей жизни Мехмед еще позволял проникнуть в свое сердце крику отчаяния или мольбы; впрочем, лишь от того, кого считал полезным или безопасным. И сейчас величие духа, проявленное в отношении одного из своих баше, было как нельзя более своевременным.
- Твой господин - султан, и султан приказывает тебе подняться,- величественно повторил он, обращаясь не только к терзающемуся янычару, сколько к товарищам, которые уже раз поставили его на ноги. Это невысказанное распоряжение правителя было немедленно исполнено и темный, до странности мягкий взор Фатиха обратился на лицо своего раба.
- Ты неповинен в крови ага янычар, как неповинен в ней любой правоверный - но только враги, не желающие принять в своем сердце света Ислама. Казните пленных,- низким, грудным голосом проговорил он, устремляя на дом консула и группу раненых у его порога взор, каким сам Пророк, наверное, смотрел на куфиров, отвергающих волю Аллаха. Он шевельнул головой - и луч света, отразившись в наноснике, словно одел его лицо ослепляющим божественным светом.

- Казните их всех!- простирая в сторону дома сильную, твердую руку, провозгласил Завоеватель громовым голосом.- Пусть познают смерть каждый мужчина в этом проклятом месте, и каждая женщина, при которой будет найдено оружие. Мы отбываем сейчас,- не поворачивая головы, оповестил он свою свиту к немалой радости Дмитрия; кара-кулаги, все, как один, тут же повытянули шеи в стремлении не пропустить ни одного звука из этого веленья истории.- Вместо нас здесь останется Заганос-паша, который доложит нам, когда наше повеление будет исполнено. Ему мы вручаем всю полноту власти и, как Великий визир, он может казнить или миловать всех, находящихся здесь, по своему усмотрению. В путь!

 Отправлено: 21.02.11 14:39. Заголовок: Потухший мир не прив..

Потухший мир не привлекал внимание каталонки. Ей уже было безразлично все, что творилось вокруг. Слова Пии словно отрезвляли разум. Мудрая женщина была права, негоже ей дочери своего отца сидеть здесь на коленях и показывать свое горе тем, для кого оно лишь в радость. Придет время оплакивать тех, кого убили эти шакалы, но не сейчас. Эва глубоко вдохнула, глядя на лицо отца, а после на лицо брата. Рукой смахнула слезы с лица и поджала губки. Так прошло несколько секунда, а после, осенив отца знамением, она тихо произнесла, а Пиа вторила ей
- Вечный покой даруй ему, Господи,
и да сияет ему свет вечный.
Господи, помилуй.
Христе, помилуй. Господи, помилуй.
Трудно было осознать, что не услышит она наставлений своего отца, что не увидит улыбки, затерявшейся в уголках губ. Нет, у нее более заступника и защитника. Эва перевела взгляд на брата и собиралась прочитать молитву, когда услышала вблизи голоса. Не хотела она слушать, но услышала. Похоже, один из людей султана был ранен. Не знала Эва чинов, что были в армии иноземной, как и титулов их, но видимо это был не просто воин, потери которого не заметил бы этот жестокий правитель, что восседал сейчас на коне в лучах славы и упивался своей властью. Конь нервно начал переступать, выдав тем сам гнев лживого султана. Отвратительна была картина, открывшаяся взору каталонки, отвратительно как этот человек ползал в пыли и взывал о смерти. Но не смерти подверг его султан, а приказал казнить тех, кто сейчас был подобен младенцу.
- Воистину жестокость этих варваров не знает границ, - тихо произнесла Пиа, так что ее слышала лишь Эва. Пожилая женщина перекрестилась и прижала к себе свою голубку, дабы та не видела ужаса, который должен был произойти. Она ведь только лишилась отца, а сейчас может увидеть как тех, кого она знала с детства, будут резать подобно скоту на скотобойне. Эва же лишь стеклянными глазами посмотрела на Пию. Она словно не сразу поняла, что только что приказал султан, но следующее его повеление «Казнить всех!» заставило каталонку вздрогнуть. Во взгляде ее появилось беспокойство
- Пиа, мама, брат, - с ужасом произнесла она, поднимаясь на ноги. Пиа, попыталась ее остановить, но все еще не решалась сказать о том, что брат второй лежит мертвым на площади, среди прочих мертвецов. Каталонка побежала в дом. Точно так же совсем недавно она выбегала из дома в надежде спасти отца и брата, но потерять мать и второго брата, который, быть может, жив, она просто не могла. Пиа, причитая, быстро пошла в дом. Ее походка напоминала эдакий прыгающий мячик, потому как бежать она не могла, но старалась. Эва же, вбежав в дом, помчалась по лестнице вверх в покои своей матушки.

 Отправлено: 21.02.11 20:08. Заголовок: Я попросил бы глубок..

Я попросил бы глубокоуважаемую донью дать мне шанс самостоятельно отписывать свои действия. Заранее спасибо.

Послушные приказу властелина, янычары, доселе стоявшие в строю с неподвижностью каменных статуй, бросились к пленным, на ходу разматывая веревки. Сопротивление, которое могли оказать ифранджи, пусть и ничтожное, не должно было помешать исполнению воли посланца Пророка; заломив, рабы султана связали локти даже тем, чей пульс отсчитывал последние удары, и кого можно было убить прикосновением птичьего крыла.
Но милость для бессильного лежит лишь у престола Аллаха: уста последних оставшихся в живых не успели в последний раз шевельнуться в предсмертной молитве, как отрядный палач, сверкая ослепительными на солнце отворотами одеяния, занес меч над головой первого...

В глазах султана мелькнул сытый, успокоительный огонек.

Обернувшись к Дмитрию, который, дрожа, бледный, как мел, наблюдал за этой сценой, не смея не только упомянуть об оставшихся в доме близких - жене, матери и брате - но даже дышать так же ровно, как дышал еще минуту назад, юноша проговорил на лытыни:
- Sequere me et dimitte mortuos sepelire mortuos suos*.
Улыбка тронула его красные губы, когда юношеский стон или крик донесся от места казни; на мгновенье склонившись, Мехмед шепнул что-то одному из стражей, все еще остававшемуся подле своего господина. Поспешно поклонившись, раб бегом бросился выполнять приказание, на ходу подзывая к себе нескольких крепких мужчин. Единым духом те подхватили тело все еще лежащего без чувств юноши, и бросили его на спину одной из лошадей; ее хозяин дал шпоры скакуну, и оба они - осман и каталонец - словно подхваченные вихрем, исчезли прочь с места событий, затерявшись в одном из ближайших проулков.

Не сомневавшийся в том, что его приказание будет исполнено, Фатих к тому моменту достиг набережной; направляя коня неторопливой рысью, то ли еще раз желая насладиться видом павшего города и залива, то ли - показать себя народу и городу, окруженный пешими янычарами, под звуки проснувшихся труб, он свернул вдоль испуганно замерших гаваней на восток, навстречу встающему солнцу.

---

* иди за Мною, и пре-до-ставь мертвым по-гребать сво-их мертвецов. Матфея, 8:22


Эпизод завершен