Отправлено: 05.02.11 21:18. Заголовок: "Не жалуйся, что свет погас, не плачь, что звук затих..." - 31 мая, утро

 Отправлено: 05.02.11 23:43. Заголовок: Когда умирают принцы..

Когда умирают принцы, оплакивать их должны тысячи глаз, похоронная процессия, пышная, многолюдная, должна следовать за гробом, поэтам следует излить скорбь в стихах, священнослужителям - в молитвах, женщинам - в отказе от украшений, а нищим от века полагается особо щедрое подаяние как последнее доброе деяние усопшего...

Не будет в Городе траура по последнему императору ромеев. И точно так же не будет достойно погребен шехзаде Мурад - да благословит его Аллах и приветствует! Асеню казалась утешительной мысль, что, в отличие от христианского рая, наполненного лишь звоном арф и беспрерывным восхвалением Господа, в исламском Мурад обретет все те радости, которых в силу юности не успел вкусить на грешной земле.

Встреча с принцем Орханом, на которую Иоанн надеялся чуть ли не как на второе пришествие, вышла безрадостной. Трудно было говорить с шехзаде, сообщив такую новость, и потому Асень постарался как можно короче пересказать все свои приключения, не забыв упомянуть и о том, что Махмуд-паша пообещал дать полную свободу принцу Озгуру, как только окажется в безопасности у себя в ставке. По уговору, он должен был ожидать Иоанна с Мурадом в доме мессира Эквилио, но, придя туда, Орхан с бывшим хартулярием обнаружили тишину и запустение. Куда подевался купец, его жена и раненый Галидис, было совершенно непонятно, да и, в общем-то, теперь уже не важно.

Часы ожидания тянулись мучительно медленно, к тому же и Орхан, и его спутник были измотаны до крайней степени - Асень не заметил, как уснул едва ли не на полуслове. И так же незаметно поутру проснулся, будто вынырнул из вязкой, удушающей трясины, ощущая себя еще более усталым.

- Господин мой, - легко коснулся он плеча шехзаде, - уже утро. Господин...

 Отправлено: 06.02.11 20:14. Заголовок: Асень мог и не говор..

Асень мог и не говорить этих слов: за прошедшую ночь принц едва сомкнул глаза, мучимый болью, в сравнении с которой забывался и жар, и непрерывно саднящая рана. Утомленный ромей скоро заснул, упав на постель в одной из пустынных спален - дом был покинут, но в квартале, охраняемом янычарами, не нашлось желающих поживиться чужим добром - а его спутник так и остался сидеть у стены, возле окна, глядя на беспрерывно меняющиеся тени, притаившиеся в темном углу.
Казалось, чаша сна, пролившаяся на грека, иссякла, не оставив ни капли на дне - но Орхан не ощущал жажды припасть к ее краю, как уже не чувствовал голода, не понимал, жив еще или окончил свои дни под стенами Константиние, и видит кошмар, насланный уродливыми порождениями Иблиса.
И в самом деле, трудно было поверить, что все изменилось в один день, было утрачено сразу же и внезапно: сперва волей Аллаха пал город, где претендент на трон османов провел куда больше дней, чем на далекой и свершенной изгладившейся из памяти родине, потом Всевышнему было угодно разбросать его с детьми в разные стороны,- и вот теперь они разлучены навсегда. Чужие руки, руки иноверца, закрыли глаза Мураду, что был высок и силен, и обещал вырасти достойным сыном, новым прекрасным побегом на дереве, посаженном Сулейманом и их общим великим предком.

... Он открыл глаза, но свет дня казался невыносимо тяжел для его век - и мужчина тут же смежил их, заслонившись рукой, на которой запеклась кровь, вперемешку своя и чужая. Тяжелое, налившееся кровью лицо его наклонилось, на бычьей шее проступили могучие мускулы.
- Я знаю, Асень. Оставь. Я не молился сегодня,- морщась и разминая затекшие плечи, ни с того ни с сего сообщил он, словно выговаривая себе еще несколько мгновений покоя, требуя оставить его в тишине, чтобы, собравшись с духом, устремить свои мысли и упования к Богу. Усмешка коснулась потрескавшихся, воспаленных губ.
- Хотя... я не знаю, зачем и кому мне теперь нужно молиться.

 Отправлено: 06.02.11 22:06. Заголовок: - Бисмилляхи рахмани..

- Бисмилляхи рахмани рахим, - слова сорвались с уст сами собой, слышанные сотни раз, - альхамду лилляхи раббиль алямин. Ар-рахмани рахим малики йаумид-дин....*

Вероучителям было бы к чему придраться - и арабское произношение Асеня было далеко от совершенства, и о чистоте, в которой полагалось творить молитву, можно было лишь мечтать, но в душе его было намерение воззвать к Творцу, то самое, которое нельзя облекать в слова. В сердце Иоанна отныне поселилось глухое чувство вины. Не успел, не спас, не заслонил собой - а виделось, будет заботиться о юных принцах, как старший. Шехзаде Орхан был вправе покарать его, как вестника с дурной новостью (а какая может быть хуже мертвого тела сына, которое видит отец!), но вместо этого лишь замкнулся в своей скорби, словно в неприступной твердыне, на вершине скалы, куда долетают лишь орлы и джинны. Дерзостью было бы полагать, что ромей-иноверец сможет хоть в чем-то заменить принцу его высокородного сына, но во искупление своего греха Иоанн мог лишь предложить свою верность - и первым шагом была готовность склонить голову под сень полумесяца.

- Тебе одному мы поклоняемся, и к Тебе одному взываем о помощи...

Открыть

*С именем Аллаха Милостивого, Милосердного. Хвала Аллаху, Господину миров, Милостивому, Милосердному, Владыке Судного дня.

 Отправлено: 06.02.11 23:17. Заголовок: Мужчина резко выпрям..

Мужчина резко выпрямился, глаза его блеснули в приступе ярости. Но не той, что ожидал и что понял бы Асень, не вызванной святыми словами Корана на чужом языке, и не тому, что Иоанн мог напомнить ему о смерти его сына, которого не слишком уж сильно превосходил по возрасту.
Нет, чувство это было вызвано отчаянием, тем, что испытывал претендент на престол, утративший все иллюзии, принц, выброшенный судьбой из своего дворца, потомок знатного рода, уравненный с нищим бродягой,- одним словом, человек, недавно еще взысканный властью и мощью, а ныне внезапно ощутивший бессилие, неспособный защитить даже то, что долг повелевает оборонять даже грязному попрошайке: свой очаг и своих собственных детей.
Орхан ни на миг не поверил, что Махмуд Ангел выполнит обещание, по своей воле или из страха; гибель Мурада казалась ему скорбной зарей, возвещавшей последние часы всем его детям. Почему он не позаботился о надежном сопровождении для семьи, почему не вывез ее из осажденного города? На что рассчитывал, убаюканный сказками велеречивых посланников, успокойнный легендой о непокоримости Константинопольских стен? Нет, он должен был знать: то, что пало к ногам завоевателей один раз, падет снова, подобно женщине, единожды вкусившей греха; он должен был предвидеть падение отмеченного Пророком города, он должен был бежать...
Но куда?

- Замолчи, Асень,- проговорил он глухим голосом, кладя руку тому на плечо и сжимая его; в жесте его была равная смесь отчаянья и благодарности.- Не тревожь покой чужого тебе бога, и не ожидай, что я воскликну в ответ прославленье Исе. Я не помолился, но ни в сердце моем, ни на языке нет нынче места молитвам, сердце мое разрывается от ненависти и горя. Почему Всемогущему не угодно было послать гибель отжившему свое старику, мне, но забрать к своему престолу прекрасное дитя, подобное едва распустившемуся бутону? День назад я полагал себя счастливейшим из живых, хотя и утратил все, и скитался на грани смерти и жизни. Теперь же, как пахарь, знающий, что взращенный им урожай погублен, я могу лишь в молчанье взирать на пустое поле, имя которому - моя жизнь. Не о чем мне молиться Исе, не о чем просить и Аллаха: с телом сына положил я в черную землю все свои мечтания на этой земле.

 Отправлено: 08.02.11 20:23. Заголовок: На мгновение Иоанну ..

На мгновение Иоанну почудилось, что принц в порыве священного гнева готов его ударить, и ромей едва не отшатнулся, но все же заставил себя сидеть ровно, глядя в лицо Орхану. И его смелость была вознаграждена, когда тяжелая ладонь Орхана едва не по-отечески легла на его плечо, безмолвным ответом на то невысказанное намерение, что заменила молитва Аллаху.

- Но у вас есть еще один сын, - тихо проговорил Иоанн, вовсе не уверенный в том, что у длительного отсутствия шехзаде Озгура могут быть какие-то совершенно безобидные причины. - Есть внуки, которых не смогут воспитать одни женщины. Творец знает, господин; положитесь на волю Его - Он милосерден. Призвав к себе принца Мурада, Господь сохранил дыхание жизни мне, недостойному - откуда знать простым смертным, к какой цели Он ведет нас?

Асень не мог не признать, что слишком часто поминает имя Божие всуе, но надеяться и ссылаться больше было не на кого, а принц Орхан был достаточно крепок в вере, чтобы уподобиться в своем терпении Иову, которому Господь позже с лихвой возместил щедротами все перенесенные страдания.

 Отправлено: 08.02.11 22:39. Заголовок: Принц опустил голову..

Принц опустил голову, повернувшись к собеседнику в профиль: высокий лоб, ястребиный нос, более похожий на клюв, тяжелая нижняя челюсть. Шея, на которой со вчерашнего дня остались красновато-бурые разводы, не то грязь, не то кровь, выгнулась, обозначив могучие мускулы. Странно, наверное, было видеть, как вся эта сила, не покинувшая его даже после таких испытаний, готова рассыпаться в прах от одной мысли о потере сыновей. Сейчас Орхан, когда-то напоминавший гордую башню, над бойницами которой развевались флаги, а властитель каждый день в положенный час отправлялся в поездку вокруг своих владений, ослепляя подданных блеском начищенных лат и дорогим шитьем на одеждах - сейчас этот человек более всего походил на колосса, которому подрубили ноги.
Сам ли он, земля ли шаталась под ним - не имело значения. Его дети, наследники, его кровь и плоть, ради которой он готов был позволить разрезать собственную плоть на кусочки - пропали, сгинули, пребывали в безвестности. Хуже того - в плену.
- Махмуд... двуличен, как и все, стоящие так близко у власти, и поступает лишь так, как говорит ему голос разума или гордыни. Пока Халиль-паша приказывает ему хранить жизнь моего сына, он повинуется, но стоит лишь ветру перемениться... Нет, Иоанн, нет: я не рассчитываю более увидеть Озгур-бея, и его отсутствие здесь и сейчас говорит лишь о том, что опасения мои справедливы. Ведь и ты, - глаза под заломленными бровями обратились на собеседника,- ты тоже не надеешься его увидеть.
Пальцы принца, лежащие на виске, стиснули кожу. Видно было, как под ними вздулась и запульсировала жилка, дернулся уголок глаза, обозначилась вокруг сеть мелких морщин. Утренний свет выхватил и резко подсветил обильно тронутую сединой голову, лишенную, против обыкновения, какого-ибо убора - преступное небреженье для мусульманина. Искусанные, кровоточащие губы изломились в горькой усмешке, когда осиротевший отец прошептал, скорее язвительно, чем с почтением:
- Нет Бога, кроме Аллаха... и, кто знает, есть ли он, если слепая судьба вырывает с корнями молодой дуб, позволяя расти и тяготить землю иссохшему дереву.

 Отправлено: 10.02.11 21:35. Заголовок: - Вашими устами гово..

- Вашими устами говорит отчаяние, господин, - Иоанн на мгновение задумался, соображая, полагается ли уныние грехом в исламе, но, так и не припомнив, продолжал: - Сам дьявол подстерегает тех, кто пал духом, чтобы еще дальше завести их по пути пагубы, внушая, что Творец неблаг и немилостив.

Труднее всего было говорить о судьбе старшего шехзаде, потому что Орхан не ошибался - в глубине своей души Асень уже оплакивал его, не рассчитывая ни на честность, ни на благородство Махмуда-паши. Расчетливость его больше приличествовала торговцу, нежели человеку, который мог назвать себя потомком императоров.

- Если душа принца Озгура вознеслась на небеса, чтобы свидетельствовать там о неправых и восхвалить чистых сердцем, не следует ли почтить его память, как должно? Равно как и память принца Мурада? Не требует ли обычай правоверных мести за тех, кого подло лишили жизни?

 Отправлено: 11.02.11 01:48. Заголовок: Людская природа имее..

Людская природа имеет не одно странное свойство. И вот пример: те, кто проклинают этот мир, отрицая ценность существования, смысл просыпаться каждое утро, чтоб распахнуть глаза навстречу свету зари и пению птиц, приходят в величайшую ярость, когда, желая ли досадить или же охваченная внезапным прозрением, чужая душа плачем вторит их скорби. Ибо в чем угодно человек ищет себе поверенного и попутчика, но никак не во врата того ада, имя которому - отчаянье и неверие. Такфир - отрицание веры - иблис нашептывает в каждые уши собственными словами, и свидетель, могущий уличить его или разоблачить его козни.

Так произошло и на этот раз. Принц, еще недавно подвергавший сомнению возможность спасения своего сына, при словах, сказанных другом, внезапно выпрямился, сверкнув на ромея черными как провалы бездны глазами.
- Молчи, Асень! Никто, никогда, пока стоит вселенная, пока купол неба вращается над головами гяуров и правоверных, не скажет, что мой сын, мой наследник покорно склонит голову под удар палача. Махмуд Ангел - хитрец, но не безумец, и, пока на этом кону стоит хоть одна золотая монета, не расстанется с такой важной фигурой, как последний принц рода Сулеймана. Если есть хоть малейшая возможность спастись, он найдет ее; если есть хоть один шанс спасти его - мы воспользуемся им!
Орхан отлично знал, что такой шанс может быть оплачен его собственной кровью, но предпочел промолчать об этом, чтоб не возбуждать в Асене прежде времени ни желания принести в жертву себя самого, ни замыслов - что сделать, если человек слаб! - нажиться на будущей смерти. Ему, молодому человеку, не имеющему семьи, трудно понять, что готов сделать отец ради собственного ребенка, даже если в том не сочлось столько же качество, как в Озгур-бее.
- Если Мамуд оставил его в своей ставке, ты проберешься туда. Если он передал моего сына султану, я сам вступлю в переговоры с племянником. Что бы о нем не говорили, он не посмеет предать смерти своих родственников теперь, на глазах всего исламского мира. Пока мой сын остается лишь безымянным заложником - его жизнь в опасности. Но стоит ему во всеуслышание заявить о том, что в его жилах течет кровь старшего в роду - и он сделается неприкосновенен для Мехмеда.

Он сделал паузу, словно повторяя для себя то, в чем пытался убедить собеседника, ибо, покуда стоит мир, слова остаются словами, которые сильные разбивают во прах, словно дети - песочные замки.
- Вспомни, Асень, вспомни еще раз, что говорил тебе Ангелович: действительно ли власти Халиль-паши пришел конец и адресоваться к нему бесполезно? Быть может, это лишь миг опалы, за которым последует примирение, как это уже многажды было? И кто наследует его шапку? Сам Махмуд или...- Сулейман-заде не произнес этого имени, но было очевидно, что он понимает, какую угрозу таит в себе возвышение непримиримого янычар-аги.

 Отправлено: 13.02.11 20:32. Заголовок: Чрезвычайно трудно б..

Чрезвычайно трудно было сделать какие-либо определенные выводы о происходящем из того затейливого разговора между Махмудом и Озгуром, участником которого оказался Асень. Кому, как не шехзаде Орхану было знать, насколько изысканной делается вязь слов, когда речь заходит о том, чтобы спрятать за их завесой самую суть произнесенного...

- Если я верно понял сказанное обиняками, господин, в ближайшеее время - а возможно, это уже свершилось - султан намерен заменить Халиля-пашу. Махмуд-паша намеревался склонить чашу весов в свою пользу, предложив своему повелителю те письма, что я добыл для него в патриаршьей канцелярии. Это настолько важное свидетельство против Халиля-паши, что я буду удивлен, если султан просто отдаст его место в диване кому-то другому, а не велит казнить великого визиря. Говорили еще, будто Халиль-паша болен - от страха или от возраста... Так или иначе, вряд ли он сумеет чем-то помочь, ведь султан доказал, что своих решений не меняет, а сейчас он желает избавиться от старого советника и обрести нового. Что до янычар-аги, то он, несомненно, отличился при штурме, и взор султана милостиво обращен к нему - иначе зачем бы Махмуд-паше понадобилось искать повод привлечь к себе внимание?

 Отправлено: 13.02.11 22:40. Заголовок: - Нет милости для бе..

- Нет милости для бессильного,- произнес принц тихо, словно не осознавая, что говорит это вслух. Если бы он был христианином, то за этим бы непременно последовало крестное знамение, теперь же руки мужчины едва коснулись висков, обозначая традиционный жест покорности.
Казалось, вспышка царственной гордости вновь исчерпала силы османского вождя: когда он снова заговорил, голос его звучал прежней меланхолией.
- Мой дом окружен врагами, Иоанн, и мне остается лишь уповать на Аллаха, Милостивого и Милосердного, что мои внуки, дети шехзаде Озгура, и мои дети пребывают ныне в удалении от этих мест. Воистину, открытое море сейчас безопаснее для них, чем твердь, милостью моего собственного племянника превратившаяся в пожар под ногами. И не только моими... Кто мог знать, что этот мальчишка, сын рабыни, одним ударом обезглавит все древние роды, у кого бы хватило смелости предположить, что своей правой рукой султан сделает безродного, чьим отцом может оказаться свинопас или выгребатель нечистот? Подумать только: главою Дивана, вершителем судьбы османской империи станет человек, в жилах которого нет ни капли турецкой крови! Все равно как если бы первым министром Византии стал турок...
Он замолчал, вновь погрузившись в мрачную отрешенность,- потом вдруг улыбнулся, не скрывая влаги, блестящей в глазах:
- Когда Мурад был ребенком, он любил мечтать о том, как брат его станет султаном Османов, и как они вместе станут покорять многие и многие земли. Странно, что мечты его обернулись пугающей жизнью - и ужасно, что его брат должен погибнуть от рук того, с кем мог бы сменяться местами. Если бы я... если б его отец...- он громко сглотнул, горло предательски задрожало.

 Отправлено: 14.02.11 10:44. Заголовок: - Разве так важно, о..

- Разве так важно, осман ли, ромей, если человек станет печься не о своей выгоде, а о пользе государя? - Иоанн почувствовал себя несколько задетым, хотя пока что у него было не так много оснований приравнивать себя к потурнакам, занимающим высокие должности при султанской особе. Кроме того, в глубине души он все же полагал, что мерки Второго Рима нехороши для державы, восставшей из палаток кочевников - пусть даже и в истории ромеев случалось, когда человек самого низкого происхождения возносился до небывалых высот. Турки жили иначе, более... полнокровно. Последние там воистину могли сделаться первыми, во всяком случае, Асень не мог сразу припомнить, чтобы рабы становились советниками басилевса, тогда как тот же Заганос-паша начинал свой путь в качестве пленника, военного трофея побед султана Мурада.

- Христос говорил, что нет ни эллина, ни иудея среди уверовавших. Разве пророк Мухаммад завещал вечно помнить о заблуждениях, которые владели умами прежде, чем мятущиеся нашли прибежище в Аллахе? Если греки, окружающие султана, злонравны и безбожны, разве причиной тому место их рождения?

 Отправлено: 14.02.11 11:42. Заголовок: Взгляд принца обрати..

Взгляд принца обратился на собеседника - и хотя влага по-прежнему продолжала сиять в тени его ресниц, расширенные зрачки отражали искру иного чувства, кроме гнева или скорби.
- Воистину, небеса оделили тебя великой мудростью, Иоанн,- вновь протянул руку, он возложил ее на плечо ромея с таким видом, как будто бы был одним из латинских или франкских королей, а тот - трепетным юношей, ожидающим акколады.- Если бы твой император слушал не лживые языки врагов, а советников, подобных тебе - как знать, возможно, диадема бы все еще лежала на его голове. И я не намерен повторять его ошибок. Считаешь ли ты, Иоанн, что мы должны проститься со всеми надеждами на свободу и жизнь принца Озгура - или рискнуть собственной и потребовать у султана его выдачи? Или, быть может, достойнее принять смерть, будучи наследником Орхана и потомком Сулеймана, чем купить себе жизнь, отрекшись от власти и от своей царской крови?

 Отправлено: 14.02.11 19:50. Заголовок: Менее всего Иоанн мо..

Менее всего Иоанн мог ожидать, что принц предоставит ему решать, как же должно поступать в нынешнем плачевном положении. И даже не потому, что хартулярий был едва не вдвое моложе Орхана, отчего решения его могли быть недостаточно взвешенными и продиктованными более чувствами, чем разумом...

- Я не смею ответить вам на это, господин, - с искренним сожалением покачал головой Асень, - как бы мне ни хотелось помочь вам добрым советом в трудный час. Если орел спросит у воробья, как высоко следует летать, тот укажет меру, пригодную разве что для пичуги, но не для царя птиц. Пусть я дерзко попытаюсь представить себя вами, попробую подняться сердцем до высот, мне не доступных - но все равно это будет решение вашего покорного слуги, но не владыки, сына и внука государей.

Иоанн не кривил душой. Никто, кроме самого шехзаде, не мог сейчас избрать дальнейший путь, куда бы тот ни вел - к славе или забвению.

 Отправлено: 16.02.11 13:48. Заголовок: - Орел, крылья котор..

- Орел, крылья которого сломаны у основания, не может лететь. И подавно, не может требовать от пичуги, как ты ее называешь, нести на своих крыльях тот груз, что не предназначен для ее плеч. Да и достоин ли называться орлом тот, кто сброшен с небес вниз, и не может больше набрать высоту? Я не могу просить тебя быть моим спутником, Иоанн,- переходя от высоких аллегорий к горьким, как полынь и прямым, словно лезвие меча, словам.- Ибо то, что наследник Сулеймана собирается сделать, недостойно ни имени его предков, ни того, кем он всю жизнь считал себя: мужчиной, мужем и главой мусульман этого цветущего града, что ныне подобен выжженной пустыне, лишенной признака жизни. Я упаду в ноги племяннику, Мехмеду, сыну моего брата, и ценой своей жизни куплю свободу и жизнь для своего сына. Если бы по смерти брата я заявил права на трон, теперешний владыка Константиние был бы никем, и закон нашего рода вынудил бы меня умертвить его, чтобы избежать волнений в империи. Я не сделал этого, позволив ему стать избранником Пророка - и во имя Пророка он должен будет пощадить тех, кто давно уже не стоит на его пути, требуя только одного права - жить. Мои дети... мой сын,- глухо поправился он, тяжко сглотнув и на мгновенье сжал веки; затем, медленно, словно заставляя себя запомнить то, что сжигало его изнутри, с каждым мгновением укорачивая жизнь десятикратно.
- Мой единственный оставшийся сын не будет стоять на дороге нового римского цезаря. И не поднимет свой голос против султана османов. Он покинет эти места и проживет жизнь безвестным и безымянным, забыв о родине и не вспоминая о своей высокой крови. Но... он будет жить.

 Отправлено: 19.02.11 13:10. Заголовок: - Шехзаде Озгур - по..

- Шехзаде Озгур - послушный сын, он всегда с почтением исполнял вашу волю, мой господин, - в голосе Иоанна вовсе не было уверенности в том, что принц безропотно смирится с решением отца. Всегда ли живая собака лучше мертвого льва? И должно ли Орхану предопределять судьбу не только собственную, но и своих далеких потомков? Вслух, тем не менее, ромей не осмелился озвучить свои сомнения. - Если вы пожелаете, чтобы ваш наследник отрекся от своих прав за себя и за своих потомков, он, несомненно исполнит это, и, возможно, государь османов будет настолько милостив, чтобы принять клятву в том, что никто из вашего рода не станет притязать на его трон. Но что, если Аллах призовет к себе Мехмед-султана? Будут ли его преемники так же терпимы? Или ваша жертва будет напрасна?

Будучи до конца откровенным, Асень ни на мгновение не верил в то, что султан сохранит жизнь кому-то, кто имеет хотя бы косвенное право на власть. Даже если заключить возможных соперников в подземелье, даже если изуродовать их до потери человеческого облика - может найтись некто, кто поднимет их на щите, прикрываясь их именем, начнет войну, а выиграв, станет править вместо них, не позволяя ни советникам, ни народу видеть своих повелителей...

 Отправлено: 19.02.11 19:28. Заголовок: - Шехзаде Озгур поте..

- Шехзаде Озгур потерял брата, как я потерял сына, он молод, у него горячая голова.. и я молю Аллаха, чтоб Махмуд-паша скрыл от него страшные вести. Из того, что ты рассказал, можно лишь уповать, что Ангелович ведет игру, понятную лишь ему одному, и, зная нрав моего племянника, предпочтет сохранить жизнь потомкам Сулеймана, на случай, если сын Мурада разрушит его ожидания. Если Озгур узнает...- он не договорил, но Иоанну,лучше других знавшего царевича, должно было быть понятно, что любовь, которая тот питал к брату, может толкнуть наследника на самый неосторожный поступок.
Внезапно перед глазами отца возникло видение: залитая кровью его старшего, любимого сына площадь, и над телом - усмехающийся, неведомый, никогда не виденный своим дядей Мехмед. Не то отпрянув от этой чудовищной картины, не то желая предотвратить расправу, Орхан подался вперед, поднимаясь на ноги - и утренние лучи, падавшие в комнату через высокие окна, сделали его и без того мощную фигуру огромной и грузной, словно скала, что, потеряв опору, готова вот-вот обрушиться в море.
- Я не могу рисковать жизнью сына, Асень,- упрямо нагнув шею, повторил он.- И потому готов вручить себя воле Аллаха и нраву своего племянника.

 Отправлено: 20.02.11 13:15. Заголовок: Иоанн пораженно смот..

Иоанн пораженно смотрел на принца. Трудно было смириться с тем, что Орхан готов сдаться на милость Мехмеда, но совсем уж невероятным казалось то, что шехзаде верит в честность султана. Ничем иным, кроме как последствием сильнейшего душевного потрясения, нельзя было счесть подобные речи. Если Орхан действительно осуществит свое намерение, то лишь напрасно погубит собственную жизнь и ничем не поможет сыну, и если у него еще останется время для сожалений, когда вернется ясность мысли, принц будет обречен на мучительное раскаяние. Но, увы, ничего нельзя повернуть вспять, можно лишь попытаться предотвратить то, что навлечет позор и гибель на потомков Сулеймана.

- Дом консула, - медленно промолвил Иоанн. - Вспомните, господин, что я рассказывал о нем... Дом каталонского консула!

Если это и не имело никакого смысла, то все же позволяло выиграть для принца немного времени на раздумье. Ромей был уверен, что Орхан сумеет понять всю опасность принятого им решения.

 Отправлено: 20.02.11 16:41. Заголовок: Повернувшись к окну,..

Повернувшись к окну, вчерашний заложник кротким толчком распахнул тяжко скрипнувшую раму. Раздробленный витражом, свет рассыпался по его лицу, вынуждая поспешно зажмуриться, отводя лицо от света.
Останется он жив или нет, теперь уделом его семьи будет таиться в тени, не смея ни подать голос, ни заявить о праве, что дано было ему самим током крови в его венах.

... Казалось, прошедший день должен был отнять у Орхана все надежды, разбить на куски хрупкий сосуд обмана, из которого пьет, не насыщаясь, каждый мужчина и каждая женщина в подлунном мире. Едва избежав поимки, раненый укрытый монашеской рясой, сперва сумел добраться до Храма Святых Апостолов, по неизвестной причине не тронутого турками, а потом до Софии, где застал Иоанна с мертвым Мурадом на руках. Старший его сын, последняя надежда, остался в руках Ангела, и, даже если тот выполнил клятву - где было искать его, одного в умирающем городе, полном врагов?
Теперь Асень предлагал ему ухватиться еще за одну призрачную надежду, воплощенную в исчезающем свете факела, и стремительном перестуке копыт удаляющейся кавалькады. Визирь султана Мехмеда отбыл вчера на тот берег, в Галату - но увез ли он с собою Озгура? Стоило ли тешить себя еще одним миражом, который развеется при первом порыве свежего ветра.

- Мост на тот берег открывают с рассветом,- проговорил он, глядя на видимую в просвете между домами темно-синюю полосу непрестанно колеблющейся воды.- Но стоит ли тебе отправляться со мной, Иоанн? Не лучше ли остаться здесь, если Аллаху будет угодно все же привести к этому дому Озгур-бея?

 Отправлено: 21.02.11 00:29. Заголовок: - Мы можем оставить ..

- Мы можем оставить ему послание, - оживился Асень, которому с каждым мгновением все более привлекательной казалась осенившая его мысль. - Какой-нибудь знак, понятный только шехзаде Озгуру. А может быть, просто напишем на стене по-арабски или по-персидски, куда мы отправились.

Поначалу Иоанн чуть было сгоряча не предложил начертать в качестве опознавательной метки тугру Орхана, но вовремя спохватился - это дело могло бы задержать их в доме Эквилио до следующего утра. Надпись на языке Корана заняла бы у одного Иоанна не намного меньше времени, но, к счастью, не представляла никакого затруднения для принца, который, насколько было известно ромею, владел еще и искусством каллиграфии. Ее же установления требовали особой манеры начертания букв для каждого случая, порой изменяя их до неузнаваемости - и тогда человек малообразованный не мог прочесть даже шахаду, написанную непривычным его глазам образом.

- Если вы изберете самый утонченный из известных вам почерков, господин, янычары не сумеют разобрать, о чем идет речь, пока не призовут какого-нибудь мудреца, - выдумка так потешила Асеня, что он по-мальчишески рассмеялся, будто подросток, задумавший многообещающую проказу.

 Отправлено: 21.02.11 17:49. Заголовок: Помимо воли, на губа..

Помимо воли, на губах принца появилась улыбка: сейчас, среди ужасов завоевания, когда на нити любой человеческой жизни колебались в руках Аллаха, Асень с невыносимой, режущей по венам верой предлагал начертить на стене родовой знак, словно всерьез веря, что несколько изогнутых линий оберегут их от зла и подобно свету лампы, зажженной на маяке неусыпным и добросовестным сторожем, приведут утопающую ладью в безопасную гавань. Безумная, слепая надежда утопающего, кто, изверясь в земных законах, положил себе единственную опору - тоньше всех нитей и крепче всех цепей и узлов земли - милость Всевышнего.
Но смех Иоанна и его вера были столь заразительны, что Орхан отвернулся от окна и огляделся в поисках туши и кисти.
- Здесь... нечем писать,- после паузы возвестил он очевидную истину, переведя взгляд на своего собеседника, от которого, кажется, исходил свет, столь же яростный, как от окна, отражавшего блеск волн Халича и косые лучи поднимающегося светила.- Разве что...- он криво улыбнулся, отгибая рукав и доставая из-за пояса тонкий кривой кинжал, прихваченный в скитаниях по опустелому дому.