Отправлено: 22.01.11 18:48. Заголовок: От стрел, что мечет смерть - Галата, 31 мая, вскоре после рассвета

От стрел, что мечет смерть, нам не найти щита:
И с нищим и с царем она равно крута.
Чтоб с наслажденьем жить, живи для наслажденья,
Все прочее - поверь! - одна лишь суета.

 Отправлено: 22.01.11 21:37. Заголовок: Солнце не успело еще..

Солнце не успело еще подняться над крышами Галаты, когда перед дворцом подесты остановился задыхающийся всадник. Соскочив на землю, он торопливо взбежал по ступеням и громко обратился к преградившим ему путь в высокие двери янычарам:
- Владыка правоверных, султан османов, кайзер-о-Рум, светлейший Мехмет Победоносный желает оказать честь этому дому, посетив его и его благородных хозяев этим утром. Я послан, чтобы вручить им эту счастливую весть,- с этими словами он протянул неподкупным стражам ярлык, украшенный красной печатью - почти такой же, какой всего день назад покинул эти самые стены в одеждах безвестного бродяги, ныне лежащего бездыханным на улицах покоренного города.
Вид этого листка металла, заимствованного турками у монголов - их собственных поработителей - произвел поистине волшебное действие: на осмугленных майским солнцем лицах "львов ислама" отразилось почтительное и почти благоговейное выражение; мгновенно расступившись, они пропустили посланца в дом, который очень скоро загудел, словно растревоженный улей.

И было от чего. Стрелки на башенных часах, созданных еще венецианскими мастерами, не успели сдвинуться и на четверть круга, когда на улицах, обитатели которых впервые за долгое время забылись тревожным зыбким сном, послышался шум десятков ног, стук копыт и конское ржание.
Казалось, квартал вздрогнул и сжался от этого звука. Прошло слишком много времени с тех пор, как пестрые толпы гуляли здесь на свадьбах и церковных праздниках; даже последняя Пасха, еще мирная, казалась теперь столь далекой, как далека была от волхвов путеводная звезда. Немногие окна, что были распахнуты наиболее доверчивыми или наиболее отважными их хозяев, с треском захлопывались, осыпая продвигавшуюся по булыжной мостовой процессию осколками мутноватого стекла. Но те, в кого еще два дня тому летели ядра и пули, лишь пересмеивались в ответ на эту безобидную бомбардировку.
Разряженные в яркие, шафранные и алые кафтаны солдаты раскатились по площади подобно просыпавшимся из шкатулки золотым монетам, и если бы кто-то из жителей еще оставался в домах, окружавших проклятый дворец, они бы увидели, как те замерли в неподвижности, словно статуи, не позволяя даже мухе проскользнуть в этот живой коридор, чтобы нарушить покой повелителя правоверных.

 Отправлено: 23.01.11 03:43. Заголовок: Восточный этикет, ка..

Восточный этикет, как известно, позволяет хозяину дома задержаться перед выходом к гостю, чтоб показать, сколь большое значение он придает его появлению, и с каким тщанием перебирает свои лучшие наряды. Но, как и все правила, это не свободно от исключений, ведь то, что уместно меж равными, теряет силу, если гостем твоим является сам султан.
Заганос-паше больше, чем кому бы то ни было, известно было о том, как следует принимать; за время осады этот вельможа и военачальник привык отдыхать не более четырех часов в сутки, жертвуя сном ради дел государства, и поднимаясь иногда задолго до рассвета, как это заповедал Пророк.
К тому же ночь, проведенная не в объятиях юной девы, а на полу казармы, среди десятка солдат своего аджака, не располагала ко сну; ага янычар, не пожелавший сознаться, насколько он сильно уязвлен бегством ромейки, проворочался на ковре, за закрытыми веками, в полусне, видя не подобающие своему званию и положенью картины.
Явленье гонца застало его все в том же зале, где вчера он ужинал с Анной Варда и с усмешкой выслушивал поношения латинского дервиша; склоненный над картой города, рассеянно слушающий рассказ одного из ординарцев, второй визирь пытался угадать, куда могла ускользнуть от него дерзкая ромейка. Разумеется, твердил он себе, делал он это лишь для того, чтоб найти императрицу, приславшую Анне неосторожное письмо.
Араб, посланный им к дому Луиджи Бальдуччи, еще не вернулся.

Заганом-паша ни мгновения не колебался в понимании, с какой целью молодой повелитель нанес ему столь ранний визит; велев слугам с возможной поспешностью готовить все для приема высокого гостя, ага янычар поспешил на площадь, где уже выворачивали из-за ближайший домов первые всадники. Одежды их, украшенные всеми награбленными драгоценностями и потому сверкавшие в лучах восходящего солнца, словно иконы, были роскошны, но и изрядно помяты, как платье, долгое время пролежавшее в сундуке. Мехмет-паша, чье облачение составлял тот же, уже известный читателю простой янычарский кафтан с черным шелковым поясом - единственным знаком различия - с усмешкой смотрел, как разодетая свита, напомнившая ему пестротою арбузы и дыни, созревшие на бахче и осыпанные росой, при его появлении всколыхнулась и зашепталась; как видно, намерения султана еще не были провозглашены и передавались из уст в уста, сплетнями и секретами. Он с удовольствием отметил отсутствие Халиля и его ближайшего друга Исхак-паши, как видно, не пожелавшего засвидетельствовать почтение новому избраннику, либо же посаженного под арест, как и его старый товарищ.
Сомнения в том, что воспитанник, недоверчивый и скрытный от природы, поступил именно так, у водителя янычарского войска практически не было.

Он стоял, щуря глаза, никому не кланяясь, на ступенях дома,- пока разодетая толпа не всколыхнулась, словно единое существо обернувшись к молодому человеку на тонконогом жеребце, белом, как янычарское знамя, уже развевавшееся по правую руку от главы аджака.
Некоторые, видимо, успевшие в чем-то провиниться с момента последнего визита второго визира в султанскую ставку или взыскующие султанской милости, опустились на колени или же пали ниц перед торжествующим победителем, с молитвами и призывами к Аллаху воздевая руки и закрывая ладонями лицо, словно не в силах вынести сияния его славы - жест, который будет повторен более века спустя одним гяуром и породит обычай военного приветствия для всех народов Земли.
Сам Заганос-паша остался стоять, выжидая, пока султан соблаговолит остановиться или хотя бы ясно выразит свои намерения.

 Отправлено: 23.01.11 17:11. Заголовок: Конь ступал так, сло..

Конь ступал так, словно был наделен разумом и понимал, что несет на себе покорителя неприступной крепости и нового римского цезаря. В отличие от своих придворных, султан не расстался еще с походным платьем, хотя доспехи на нем были не боевые: бектер, нагрудные пластины которого украшала искусная гравировка на золоте, парные наручи, и те самые шлем и сабля, в которых он два дня назад въехал под своды Золотых ворот, и которые в наши дни можно увидеть в музее Топкапы - предмет гордости мастеров османской империи, и завистливого восхищения иноземцев. Если бы у турок в ходу был благородный обычай даровать монаршую милость, касаясь плеча счастливца обнаженным оружием, то на лезвии, узком к основанию и расширявшемуся, подобно листу тюльпана, можно было бы прочесть имя Аллаха, во славу которого армия и ее владыка совершали свои подвиги.
Алый плащ, отороченный соболем, словно живое пламя, струился с его плеч, вызывая у тех христиан, кто не удержался от любопытного взора, воспоминание об одном из ангелов Апокалипсиса.
Откинувшись в седле, смакуя каждый взгляд и каждое движение глядящей на него свиты, султан пустил коня медленным шагом к порогу дворца; на его влажных, полных красных губах играла усмешка, от которой всем знавшим нового властителя Великого города становилось не по себе. Выражение его глаз говорило о том, что лев, жавущий в сердце этого юноши, уже начал дремать,- но змея, до поры спрятанная в его бездонных глубинах, уже подняла голову и ищет, в кого бы вонзить клыки, полные яда.
Остановившись перед стоящем в молчании ага янычар, он некоторое время смотрел на своего лучшего слугу и учителя неподвижным взором, и лишь спустя некоторое время еле заметно кивнул, давая тому разрешение говорить или двигаться.

 Отправлено: 24.01.11 01:11. Заголовок: За спиной Заганос-па..

За спиной Заганос-паши послышался звук, которого он дожидался: африканец дал знать своему господину, что его прислуга ожидает приказов, и подарки для повелителя правоверных уже приготовлены. Хотя ага янычар еще не был официально возведен в сан Первого визира, и не должен был даже знать, что избран для столь высокой чести, он хорошо помнил историю, обошедшую некогда весь дворец - ставшую уже почти легендой историю о том, как Халиль-паша поднес султану блюдо, наполненное золотыми монетами.
Тогда одержимый жаждой покорить Константинополь юноша отверг щедрые подношения - но забыл ли он об обычае, выдуманном тогда своим первым министром, наверняка не сказал бы никто.

Голова второго визиря склонилась - а затем он и сам опустился на одно колено перед высоким гостем, прижимая одну руку к груди. Склониться, чтоб вознестись - в этом было еще одно торжество, и сердце султанского лала билось сейчас так же сильно, как в тот миг, когда он увидел, что на башнями неприступного города возносится красное знамя султана.

 Отправлено: 24.01.11 16:11. Заголовок: Темные, словно подер..

Темные, словно подернутые поволокой глаза султана, не мигая, наблюдали за тем, как его первый полководец склоняет перед ним голову, не нагибавшуюся даже под крыльями ангела смерти. Человек, некогда воспламенивший его сердце жаждой сравняться со славой предков, жаждой превзойти их и стать исполнителем воли Пророка, учитель, на которого некогда мальчик смотрел сверху вниз, как на полубога, который и вел себя, словно сам был Пророком - только раб, среди всех остальных рабов, готовый лизать руку, готовую вместо кости в награждение кинуть ему шапку Великого визиря.
Какое разочарование!

Хозяин города и владыка империи медлил, пытаясь понять, горечью или восторгом наполняется его сердце при виде всего этого великолепия: разряженные вельможи и гордые воины, смиренно ожидающие его приказа, трепещущие знамена и лежащая в руинах столица покоренного царства. Лихорадочное возбуждение схлынуло, словно волна, обнажая его усыпанную галькой и мелким песком душу - и, ах! ничего живого, ни одного шевеления не различил этот едва созревший мужчина среди пестрых граней и прихотливых перламутровых блесток. Похмелье, страшная отрава томили его: куда бежать, каких еще услад для духа и плоти искать после этого дня, когда он впервые осознал себя Избранником, рукой и волей Аллаха? Какие ласки наложниц, какие победы сравнятся с мигом, когда к его ногам опустились вельможи и девы города, моля о милости и предлагая ему, как пророку Исе, золото, ладан и смирну? Какой город, что за столица и страна принесет завоевателю такую же власть и славу?
Разве что Рим...
Рим?
Почему бы и нет.

Внезапный порыв ненависти заставил султана стиснуть ладонь, доселе расслабленно лежавшую на кинжале за поясом. Его ограбили, обманули, дали ему еще задолго до расцвета его сил и жизни победу, которая должна была быть завершением долгих трудов, зенитом, сиянием, озарившим всю его жизнь. Он, этот человек, сейчас стоящий перед ним, коленопреклоненный - он сотворил этот триумф для себя, словно змея, выкормил своим ядом змеят; словно игрушку, использовал его, властителя правоверных, с его надеждой и жаждой! И сейчас, за это, он получит чины и награды - в то время как ему, юному, достанется только погоня за ускользающей славой.
Все, что он сделает с сегодняшнего дня, будет уже после взятия Константинополя, и меньше него.

Глаза Мехмеда, прищурившись, скользили по замершей перед ним высокой, статной фигуре мужчины, некогда бывшего для него кумиром и вдохновителем, а теперь, внезапно, превратившемся в источник лютой ненависти. Он должен собственными руками вознаградить его, поднять его из пыли вдвое выше, чем он есть, вознести над всеми - в то время, как он сам останется лишь тем, кто он есть.

- Встань!- приказал султан тягучим, почти женственным голосом, каким иногда пользовался в особо торжественных случаях. Одновременно полная рука его, на которой перстни переливались подобно гроздьям на винограднике в ясный день, сделала жест, возвышающий, притягивающий собеседника к сиянию, которое по поверью окружает особу столь высокого ранга.- Встань, лев среди львов, ибо тебе не должно стоять на коленях перед сернами, которые трепещут даже от твоего имени. Встарь, Великий визирь, и прими из моих рук награду, которой ты достоин по замыслам и делам твоим.

 Отправлено: 25.01.11 18:00. Заголовок: Кровь прилила к лицу..

Кровь прилила к лицу мужчины от этих слов, которых он ждал, которых желал всем своим существом, ради которых он долгие годы боролся, покупал, продавал, отправлял на смерть, ради которых пестовал позабытого отцом мальчика, убрал с его дороги старших братьев - но которые все же прозвучали для него как гром среди ясного неба. Волна ликования взметнулась в его груди, подняла его и рванула вверх; она, а не собственные ноги вытолкнула его, и, казалась, действительно помчала навстречу свету, милости, изливающейся на него из непроницаемых черных глаз, с вытянутой вперед руки. Но этого было мало - выше и выше, над головами склоненных, завистливо переглядывающихся вельмож он устремился в небо, выше домов и крыш, выше Галатской башни, несущей неусыпную стражу над городом, выше башен Румели-хисар... и если бы восторг мог звучать, он наполнил бы эту площадь и этот город громом оружия и барабанным боем.
- Султан... Мой султан!- только и смог произнестивозведенный в сан Великий визир, порываясь вновь упасть на колени, чтобы хотя бы так сравняться с окружающими - ибо голову, слишком гордо вознесенную, слишком многие хотят отсечь острым мечом.
Но непроницаемый взор Фатиха и быстрые, полные зависти взгляды, которыми обменялись придворные удержали ага янычар от столь экзальтированного шага; он выпрямил стан, как будто вместо чувствительных позвонков, текших в ночной темноте под пальцами Анны Варда, теперь были стальные мечи, резавшие его изнутри.
Он шевельнулся - и все головы опустились; слова хулы замерли на помертвевших устах. Каждый, кто присутствовал в этот миг на площади, кто был свидетелем крушения старого владыки и возвышения нового, нутром царедворца понял, что совершается нечто большее, чем просто смена любимцев. Это не клан пошел против клана, не один потомок знатной семьи оттолкнул другого от подножия трона - нет, на вершине власти стоял теперь вчерашний раб, для которого голос семьи звучал тише мышиного писка, человек, в сердце которого не было и не могло быть ничего, кроме собачьей преданности своему владыке.
Этот день был не просто днем падения Халиль-паши, но знаком крушения всех родовитых и старых семей, утверждения нового порядка.

Заганос-паша обвел взглядом замершую толпу. Сейчас на ногах перед Фатихом оставался только один он - исключая замерших словно статуи, не смеющих даже вздохнуть телохранителей.
- Мой господин,- проговорил он с улыбкой, искрививший бледную линию губ.- Позвольте мне молить вас посетить этот скромный приют, чтоб мои слуги и я сам могли служить вам, как это подобает владыке османов.

 Отправлено: 25.01.11 20:49. Заголовок: По знаку двое стражн..

По знаку двое стражников, сопровождавших покорителя града Константинова, бросились под копыта его коня; они образовали две живые ступени, на которые султан поставил ногу, обутую в шитый золотом желтый сапог. Обычай этот был подсмотрен турками у монголов, недавних поработителей их собственного народа, и прижился, перейдя от Великих каганов к шах-ин-шахам, внушая, на протяжении многих лет, редким европейским гостям ужас и омерзение.
Владыка османов не успел еще перекинуть через стремя вторую ногу, по уверениям придворных льстецов, попирающую самое сердце вселенной, как двое сановников, в обязанности которых сегодня утром входила эта почетнейшая обязанность, подхватили его под руки, и, словно старика или младенца, неспособного самостоятельно сделать и шага, повели, почтительно держа под руки, сперва по персидскому ковру, брошенному под ноги торопливыми слугами, потом на мраморные ступени, и далее к воротам дома. Это был еще один, ненавидимый Мехмедом, старинный обычай, описанию которого мы обязаны перу магистра ордена госпитальеров Пьеру де Обюссону, принимавшего на Родосе сына султана-завоевателя почти пятьдесят лет спустя.
Новоявленный Великий визирь последовал за своим повелителем; небольшая свита - человек пять самых доверенных лиц, из числа друзей Заганос-паши, возбужденно сверкая глазами, устремилась следом за ним.

Едва только резные створки дверей захлопнулись за его спиной, скрывая алый султанский плащ от жадных очей оставленного за порогом двора, повелитель империй резко дернул плечами; сопровождавшие, словно их ударило молнией, тут же раскатились по углам небольшого коридорчика, смиренно кланяясь и согнувшись в четыре погибели.
- Убирайтесь!- тихо, звенящим от ненависти голосом приказал им Фатих.- Пошли прочь; я знаю, кто вас ко мне подослал, чтобы вы слушали каждое мое слово и доносили о нем Халилю, этому другу неверных и приятелю моего дяди! Клянусь Аллахом, я прикажу выцарапать мои речи на раскаленном воске, который вам зальют в уши, и выбить на камне, который привяжут на ваши шеи, прежде чем сбросить в Босфор. Пошли прочь!

Заметив одобрительное движение и взгляд, в котором, как ни старался, новый Великий Визирь не мог скрыть усмешку, юноша, до крайности раздраженный дорогой и своими темными мыслями, поспешил сменить гнев на "милость".
- Кстати, о моем дяде: ты до сих пор не принес, как обещал, на блюде его голову, Мехмет. Похоже, дружба с Орханом становится доброй традицией у главы моего Дивана? Пойдем: твой повелитель голоден и желает, чтоб ты поведал ему, что сделано для укрепления его трона. Халилю одиноко в его палатке; Исхак-паша, муж моей мачехи, всегда был до крайности плохим собеседником. Может быть, ты желаешь составить ему компанию?

 Отправлено: 26.01.11 18:00. Заголовок: Переменчивое настрое..

Переменчивое настроение молодого султана не было новостью для его воспитателя; за многие годы, что они провели бок-о-бок, лала научил его усмирять гнев и мстительность лишь настолько, чтоб не казнить тех, кому выпало несчастье в недобрый час попасться юноше на глаза. Этот урок был усвоен - но ревнивая, капризная натура властителя, подобно горячему источнику, нагреваемому солнцем в гористых долинах, нет-нет, да прорывалась на поверхность, опаляя дальних и ближних, правого и виноватого.
Заганос-паша научился лишь до поры отводить ее кипящую стремнину от своей головы - но приручить зверя, жившего в сердце Фатиха, с упоительной ревностью преследовавшего всех, кто хотя бы в чем-то покушался на его силу или свободу, не смог бы и факир, укрощающий диких змей. Только перед одним до поры отступал этот черноглазый, похожий на птицу, с вожделением глядящую на спелую вишню*, юноша: если хищник, столь же опасный, как и он сам, начинал выгибать спину и показывать зубы.

- Почтенный Халиль-паша тоскует о разлуке со своими друзьями-греками?- выгибая черную бровь, спросил он с таким видом, как будто бы речь шла об оброненой мелкой монете или оборванном крае одежды.- Они не могут дождаться его по всем окрестным канавам и катакомбам, откуда их не успевают выносить похоронные команды. Как знать, может быть он и помог скрыться некоторым из них... по большой дружбе?
Ухмылка, мелькнувшая на его губах, говорила, что ни одного мгновения он не обманывается в цене и природе дружественных чувств ромеев к отвергнутому министру.

Двери, ведущие в зал, где новый хозяин дворца провел вчерашний вечер в компании самых разнообразных людей, растворились, и султан и его визир, в сопровождении свиты, очутились под высокими сводами. В утреннем свете зал выглядел почти так же мрачно, как и в трепещущем мерцанье свечей, напротив, белые пятна окон резали глаз, и лучи солнца, лившиеся из них, заставляли отворачиваться и торопливо прикрывать веки.
Великий визирь с полупоклоном пригласил султана к роскошно накрытому столу, на который были составлены все сокровища, найденные в сундуках и поставцах бывших хозяев; слуги, бесшумные и быстрые, словно тени, скользнули ко второму выходу из покоя и исчезли.


* прошу прощения за цитату

 Отправлено: 26.01.11 23:43. Заголовок: Темные как агаты мол..

Темные как агаты молодого султана обежали покой, к его приходу наспех вновь убранный трофейным оружием и знаменами; оставив сопровождающих позади, он приблизился к столу и, подхватив, поднес к глазам серебряный кубок, изображающий обнаженную девушку-нимфу, на плече которой, опрокинутая, лежала раковина.
Полные губы Фатиха усмехнулись.
- Твой дом достоин Великого визиря,- произнас он с непроницаемым лицом, ставя ногу на узорчатые подушки, однако, не торопясь усесться, как если бы колебался, желает или нет воспользоваться гостеприимством Заганос-паши.- Султан твой живет в шатре, подобно дикому кочевнику, а ага янычар выбрал себе дворец, полный золота и драгоценностей. Разве устав и проповеди бекташи не запрещают воину ислама окружать себя роскошью? Твои янычарам не тесно в этих стенах?

 Отправлено: 27.01.11 21:41. Заголовок: Плох тот царедворец,..

Плох тот царедворец, который не умеет в нужный момент не умеет подбросить опасный дар высочайшего внимания другому, менее проворному и прозорливому; подобно тому, как мальчишки в своих жестоких играх стараются избавиться от "мертвой головы", повзрослевшие соперники стараются направить друг на друга молнии гнева, чтобы гроза, если ей суждено разразиться, испепелила чужую судьбу.
Заганос-паша не был, возможно, столь же ловок в уклоненьи от этих ударов, как Махмуд Ангел, что дремал в этот миг в верхних покоях (окна их выходили во двор и на улочку, с которой вряд ли можно было расслышать приближение султанской свиты), но, как человек, возмужавший в военном лагере и выкормленный, как высокопарно выражались еще греческие классики, с кончика боевого копья, не имел привычки избегать недовольства юного повелителя. Вот и сейчас лицо его осталось бесстрастным при выпаде юноши, который обязан был своему учителю в жизни всем, начиная от царского венца и заканчивая возможно, тем что вообще остался в живых; без колебания выдержав взгляд Мехмеда, он ответил тоном, который был почти дерзким и многим другим мог бы стоить головы:
- Мой повелитель считает, что воины ислама должны видеть похвальный образец того, как советник султана, не жалеющий сил и людей ради его силы и славы, ютится в чулане и спит на голой земле, в окружении ободранных нищих и гяуров? Или он полагает, что величие османов в глазах тех, кто окружает нас в этом месте и разнесет вести о султанате по всему миру, мы должны выглядеть армией грязных дикарей? Если таков приказ, если такова воля владыки вселенной, я готов подчиниться, как воин ислама и раб султана; но как Великий визир, титулом которого мне дарован, чтобы вести империю дальше, к новым победам и торжеству веры, я не могу позволить, чтобы над армией правоверных, ее солдатами и полководцами, ее первым воином и последним водоносом насмехались враги и ненавистники. Что же касается убранства этого стола,- стальные глаза блеснули вызовом,- то я посчитал бы себя оскорбленным, если бы позволил встречать моего повелителя не так, как подобает принимать покорителя Константиние и исполнителя предначертаний Пророка.

 Отправлено: 29.01.11 19:19. Заголовок: Рассмеявшись без тен..

Рассмеявшись без тени веселья, Фатих упал на подушки. Свита, настороженно теснясь, приблизилась к столу, не слишком стройным хором желая повелителю правоверных здоровья и долголетия.
Этикет османской империи в отношении высокородной особы мало чем отличался от этикета прочих царей и императоров: никто не смеет сидеть, когда султан принимает пищу, и уж подавно, не смеет делить с ним стол - и даже тогда, когда тот повелевает избраннику занять место рядом с собой, тому следует проявлять умеренность и притрагиваться к еде и питью только в том случае, если получает ее непосредственно из рук владыки.
Некоторым эта милость стоит жизни.

Бросив насмешливый взгляд на окружающих - почти все они были друзьями или ставленниками Заганос-паши, людьми военными, жаждавшими власти и победы исламского оружия. И сейчас торжество янычар-ага над его старинным противником было для них залогом скорого возвышения, новых земель и еще неподеленных богатств Византии.
Разломив в руках лепешку, и даже не подумав призвать благословенье Аллаха на головы присутствующих, Фатих обратился к новому Великому Визирю:
- Ты счел бы себя оскорбленным необходимостью жить в воинской палатке? А то, что твой повелитель до сих пор не может спать и вкушать пищу в спокойствии, гадая, где укрывается его злейший враг, нанесший ему бесчестье, не оскорбляет тебя? То, что он подстрекает латинцев и наших новых подданных бунтовать, не тревожит твою совесть? Ты обещал мне голову Константина, и до сих пор не выполнил своей клятвы? Можешь ли ты сказать, мой садр-азам*, отчего я не видел пока ни самого базилевса, если он жив, ни его головы, если он мертв?

Открыть

Везир-и азам, садр-азам, Bâb-ı Âli* - Великий или верховный визирь, возглавляющий правительство (Порту) и государственный совет (Диван)

 Отправлено: 29.01.11 21:18. Заголовок: Вопрос, заданный сул..

Вопрос, заданный султаном, не застал Заганос-пашу врасплох, но помимо воли вызвал у него дрожь, прошедшую между лопаток, от самой шеи, которой словно коснулась холодная сталь опускающегося меча. Но промедлить с ответом хоть мгновение значило дать этому клинку упасть - и ага янычар заговорил, склоняя голову, чтоб скрыть свои мысли:

- Мой султан, верные люди доложили мне, что императора видели возле ворот Керкопорты, где он, оставленный союзниками, в сопровождении лишь полусотни человек оборонял вход в город. В пылу боя никто не искал его, и, клянусь Аллахом, что каждый ромей, посмевший оказать тогда сопротивление победоносным войскам султана, был истреблен. Но я нашел того, кто может опознать императора; этот человек здесь, в доме, и готов по приказу моего повелителя отправиться к воротам. И еще...- он помедлил, достаточно, чтоб разум Фатиха сумел увлечься этой тайной, забыв о промахе своего ставленника.
- Мать императора, басилиса Елена, сейчас пребывает в доме одного из латинских послов.

 Отправлено: 01.02.11 20:05. Заголовок: Соболиная бровь Фати..

Соболиная бровь Фатиха выгнулась; казалось, он недоволен, что тот, кому им только что была дарована высокая милость, проявил такую нерасторопность и не успел предвосхитить желания господина. Подобно ребенку, подарившему игрушку единственно для того, чтоб отнять ее, причинив недавнему другу двойную боль, султан словно изыскивал способ унизить своего учителя, которого едва успел возвысить и поставить по правую руку от своего трона.
- Пребывает, а не пребывала? Как давно ты узнал о том, где ее убежище? И как долго еще ты намерен выжидать, прежде чем схватить эту опасную смутьянку? Может быть, ты подождешь и пока тело ее сына расклюют дикие звери, чтобы лишить своего султана победы, которую армия принесла ему на своих мечах? Пока голова Константина не ляжет на этот стол,- ладонь юноши коротко, без замаха, ударила по столу, заставив вздрогнуть серебряную посуду,- его город будет принадлежать двум правителям, а его жители будут молиться двум богам. Но нет Бога, кроме Аллаха!- возвестил он с торжественностью, достойной имама, вещающего на минбаре о величии Единого Господа, которого почитают сторонники всех трех религий, множество лет усердно истребляющие друг друга во имя и во славу божью.
Свита, ставшая свидетелем султанского гнева, тотчас же принялась повторять прославление на разные лады.

 Отправлено: 01.02.11 22:44. Заголовок: Своими вопросами юно..

Своими вопросами юноша загонял своего вновь назначенного Визира в угол, словно зверя, которого вот уже несколько часов гонят по лесу выжлятники и звонкий лай собак. Что бы сейчас не ответил ага янычар, это повлекло бы новые вопросы, с каждым разом все пристрастнее и навязчивей предыдущих. Он сам научил этому шехзаде Мехмеда, когда помогал постигать ему секреты дворцовых интриг и хитросплетений.
Он сам бы так сделал.
И сейчас, что бы он не сказал, будет выглядеть, как оправдание.

Мальчик, когда-то получавший пощечины, нанес неотразимый удар своему учителю. Но - почему нет? Он - победитель ромеев, новый владыка Константинополя, исполнитель предначертания, избранный. О том, сколько лет, денег и слов понадобилось, чтобы теперь юный владыка мог восседать на подушках во дворце генуэзких владык - как завтра он сядет на трон императора - теперь благоразумнее было забыть. О том, что все его мысли, желания и повеления были внушены ему, выгнаны, как вино из гранатов, взращены, как виноград на склонах холмов, лучше было забыть навсегда.

- Сегодня вечером,- глаза Заганос-паши, мгновенье назад настороженные, блеснули и скрылись за веками.- Сегодня вечером голова Константина будет лежать перед султаном на блюде, как голова Яхьи* некогда легла на стол повелителя джухуров**. Человек, о котором я говорил, опознает владыку ромеев... он или те из его слуг, кто склонил голову перед верой Пророка и принес моему повелителю клятву верности. Нотар? Или, может быть, Михаил Варда?

Открыть

* Иоанн Креститель **джухур - мусульманское название евреев. Происходит от слова гяур - иноверец

 Отправлено: 02.02.11 15:40. Заголовок: - Ты сомневаешься?- ..

- Ты сомневаешься?- бархат султанского голоса был точным отражением той интонации, за которой сам ага янычар так любил скрывать змеиное жало. Они были как две стороны отражения, повторяющие движенья друг друга - и внезапно молодого владыку поразила мысль, что он лишь копия этого властного, сильного человека.
Полные губы юноши сжались в красную линию. Избавиться от одного надзирателя, чтоб обнаружить, что место его занял другой, худший, потому что он повелевал не его государством, а самими желаниями и помышлениями? Снова стать игрушкой в руках Великого визиря после того как он стал властителем христианской святыни?
- Я не желаю ждать!- оттолкнув серебряный кубок, со звоном ударившийся о блюдо, полное яствами, возвестил Фатих.- Голова сына будет вторым алмазом в моем венце, рядом с головой моего дяди - но эта женщина, пока жива, останется не драгоценностью, но звездой, свет которой будет скликать к себе ромеев. Мы едем!- черные глаза юноши энергично сверкнули. Охваченный внезапной решимостью, столь же лихорадочной и не знавшей удержу, как некогда его жажда покорить недоступный город, он поднялся с вышитых подушек, почти вскочил, забывая об этикете и о том, что мгновенье назад еще гневался на своего министра.- Вели янычарам выступать. Мы перехватим их, пока эта свора шакалов не разбежалась по углам - и пусть потом скулят по углам, зализывая раны, когда я отсеку их главу. Выступаем!

 Отправлено: 14.02.11 17:17. Заголовок: Решительность, в кот..

Решительность, в который раз продемонстрированная новым владыкой Рума, вызвала у Заганос-паши невольную улыбку, которой, правда, судьба была в то же мгновение исчезнуть, едва обозначив мелкие морщинки в уголках длинного рта. Поклонившись, он трижды хлопнул в ладоши - условный знак, принятый в ту эпоху, что еще не знала свистков или колокольчиков - и отдал появившимся янычарам распоряжения о скором отбытии.

О том, что во дворце этажом выше находится Махмуд, он решился пока умолчать.

Хотя новый ага янычар занимал свой пост неполных три года, но даже за этот срок он успел внушить своим подчиненным если не любовь и священный ужас, то манеру повиноваться бегом и без рассуждений. Высокий гость еще не успел толком преломить хлеб, когда кара-кулаг с почтительным поклоном принес весть о том, что все приготовлено. Но, должно быть, сама судьба решила, смеясь, отсрочить развязку дела, начавшегося вчерашним утром на городской площади: когда мужчины вышли из зала, намереваясь покинуть гостеприимный кров, перед ними возникла небольшая процессия, состоявшая из прислужника и янычара, конвоировавшая в расположенную в подвале комнату для омовений безымянного ромея, что провел всю ночь, запертым в вернем покое, и в котором нынешний Великий визир не без оснований подозревал кира Георгия, не менее Великого логофета.

Момент был нельзя более удачным: грек, некогда служивший послом от последнего императора к предпоследнему султану, навещал двор усопшего Мурада в те дни, когда Фатих еще носил титул шехзаде. С тех пор прошло несколько лет, и юноша возмужал - но вот обличье мужчины, пусть и изнуренного страданиями физическими и душевными, вряд ли претерпело столь разительные изменения.
Заступив дорогу пленнику, водитель янычар выжидающе замер, попеременно устремляя взор то на своего врага, то на воспитанника.
- Рад видеть тебя в добром здравии,- покривив губы в жестокой усмешке, проговорил он.

 Отправлено: 17.02.11 13:02. Заголовок: Узник еще долго сиде..

Узник еще долго сидел неподвижно после того, как дверь за его пленителем затворилась. Он почти ничего не чувствовал. Из нутра живота то и дело раздовались рулады, вопящие о том, что плоти необходима пища для того, чтобы дальше существовать. Сердце мерно медленно билось, гулко звуча в пустоте души. Янычар-ага обмолвился, что за стенкой находится тот, кто знает о судьбе императора больше его самого, но Георгий не поверил бы сейчас ничьим словам, даже, если бы их произнесли уста василисы Елены. Его прикрытые веки дрожали, храня под собой соль нежелающих катиться по щекам слез, а ком в горле то и дело катался вверх-вниз по зобу, заставляя пожилого мужчину чувствовать себя еще живым. Наконец его уста разомкнулись и зашептали обращение к Всевышнему. То была не привычная молитва, а мольба, возносящаяся вместе с частицами невесомой сущности человека к единственному, кто мог ему помочь. Если бы слова, что шептали потрескавшиеся губы асикрита василевса коснулись ушей того, кто недавно покинул эту комнату, то Заганос-паша неприменно счел бы своего пленника блаженным, ибо молил тот не о жизни и здравии своего господина, а о его кончине. Скорой и безболезненной. Дабы не видели глаза последнего владыки Византии того, во что превратили его империю, уши не слышали стонов страданий умирающих мужчин и криков поруганных женщин, сердце не болело за судьбу Великого Града. До последнего мига, пока сознание великого логофета не погрузилось в спасительный сон, он взывал со своей просьбой к небесам, а когда силы оставили его, безвольно обмяк на кушетке, застланной коврами.
Быть может, Создатель и услышал ромея, но тот просил лишь забрать к себе Константина, не прося за себя, а посему солнечные лучи рассвета нового дня радостно, словно и не было этих страшных для Константинополя десятков часов, встретили пробуждение Георгия Сфрандзи. Очаг давно потух и в комнате было холодно, однако избыток переживаний и физическое истощение вызвали у пленного во сне приступы лихорадки, от чего остатки его одеяния были противно влажными, источали отнюдь не благоуханный аромат и липли к телу.

Секретарь Драгаша проходил по коридору в сопровождении своих охранников мимо кабинета, в котором давеча произошла встреча с дочерью Михаила Варда, когда его дверь распахнулась и в этот же коридор вышел тот, кого Сфрандзи, не задумываясь бы, предпочел любому новому другу. Заганос-паша. Усмешка его была столь же искренняя, как и прежде, хотя бегающий с лица своего спутника на лицо пленного взор вызывал любопытство.
- И я рад тебя видеть не в хвори, радушный человек, - сердечно приветствовал янычар-ага великий логофет, прижимая руку к груди. Сфрандзи достаточно было одного мимолетного взгляда, чтобы признать во втором мужчине, вышедшем из кабинета, четвертого сына покойного султана Мурада Мехмета. Человеку, которому приходится запоминать тысячи лиц, исполняя миссию за миссией, возложенные на него повелителем и другом, несложно узнать хоть раз увиденные черты. Вспыльчивый юнец, с болезненно-уязвимым самолюбием. У асикрита василевса было два варианта, как повести себя - признать юношу и выказать почтение к его роду и сану, или не признать и, почитая тут хозяином его слугу, задеть гордыню султана-завоевателя.
- Мир тебе, Мехмет, сын Мурада, -не пряча уставшего взора, Сфрандзи, все еще прижимая руку к груди, поклонился Фатиху.

 Отправлено: 18.02.11 11:02. Заголовок: - Франдзис... Юноша ..

- Франдзис...
Юноша не вполне успел справиться со своим голосом, и невольная радость - от того, что перед ним пал еще один столп Империи - вкупе с изумлением слишком ясно прозвучала в его голосе. Слова Заганос-паши о том, что пленник поможет им опознать труп Константина, ввели юношу в заблуждение: там, где человек менее тщеславный и более умудренный усомнился бы в подобном предательстве, вспомнив привязанность секретаря к своему господину. Но для того, кто два дня назад из безвестного и более чем сомнительного владыки превратился в исполнителя воли Пророка, желание других искать у него милости превратилось для него почти в настойчивую потребность, в наркотик, которым продолжал опьяняться тот, чей экстаз от величайшего триумфа жизни уже начинал отдавать горьким похмельем.
Нотар, голова которого еще покоилась на плечах, его товарищи, поспешившие склониться перед новым владыкой - все они, казалось, забыли басилевса, кто из откровенного страха за собственную жизнь, кто - прикрываясь желанием спасти остатки румелийской империи.
Интересно будет узнать, какое оправдание выдумает для себя этот человек.

- Рад видеть и тебя, кир Георгий, живым и пребывающим в здравии,- по-гречески ответил Фатих, и голос его зазвучал медом и бархатом. Взгляд и весь облик его преобразился, показывая расположение, которое сын Мурада питал к умудренному учением и годами собеседнику. Так смотрит седобородый отец на любимую дочь, что, рыдая, молит отдать ее за любимого,- смотрит, делая вид, что не знает об уже поднимающихся по лестнице сватах и готовом приданом. Но стоящий перед ним человек не был наивной девицей, а потому юноша счел возможным добавить, улыбаясь и опуская длинные, как стрелы, ресницы:
- Наша радость вдвойне полна от того, что, как заметно, ты до конца оставался верен своему господину, и не уклонился ни от одного удара, павшего на твою голову. Воистину, блажен был басилевс, которому служили с подобной преданностью - и, Аллах свидетель, если судьба нам приведет встретиться в мире живых, прижму его к сердцу, как брата.

 Отправлено: 18.02.11 15:02. Заголовок: Не раз бывавший при ..

Не раз бывавший при дворе султана Мурада Георгий был немного знаком с обычаями веры покорных. На каком бы языке не были произнесены слова салама, они обязывают мусульманина ответить приветствующему тем же. Но голова юного повелителя правоверных, похоже, была слишком вскружена последней победой, раз он, понимающий язык ромеев и говорящий на нем, забыл предписания Корана, несмотря на усердие своих наставников.
- Благодарю тебя за двойную радость, наполняющую твое сердце, Мехмет-бей, а вслед за ней и мое. И пусть ее полнота разольется благословением на твоих потомков, - асикрит мягко, но не подобострастно, улыбнулся молодому человеку, еще одним легким поклоном подтверждая свою признательность и опустил руку от груди. Стоя в обрывках грязной одежды, обнажающей местами фиолетовые пятна на теле, источая запах немытого изможденного тела, Сфрандзи прямо держал голову и без смирения смотрел на полуопущенные веки Фатиха. - Мое тело примет столько ударов, сколько ему уготовано принять, так же, как и любая встреча в этом мире уготована нам Свыше, - оттенок иронии, заключавшейся в последних словах, отразился и в мимолетном взгляде, брошенном на янычар-ага.
Юноша, ставший ныне завоевателем Константинополя, вызывал у великого логофета гамму противоречивых чувств, и одно из них было ностальгией по безвозвратно ушедшим временам. Молодости неведомо подобное чувство до тех пор, пока опыт не наполнит чашу жизни, и глядя на это питье, которое было предназначено только для тебя одного, не возникнет острого желания, каплю за каплей помещать его на свой язык, вспоминая с каждой из них достоинства и недостатки своих друзей и врагов, вновь радоваться и горевать от минувших достижений и потерь. Этот, зачастую, горький напиток, вкусит каждый, кто прожил, а не просуществовал долгую жизнь.
- И пусть простит меня упокоившийся с миром султан Мурад за то, что я не могу его сыну оказать того гостеприимства, подобным которому, одаривал меня его отец, и ему приходится довольствоваться тем, которое он избрал себе сам, - подняв при обращении к усопшему взор вверх, Георгий вернул его к лицу Фатиха, не пытаясь скрыть, что вокруг воспаленных глаз лучиками разбежались морщины безысходного веселья.

 Отправлено: 18.02.11 21:18. Заголовок: Вежливость пленника ..

Вежливость пленника не обманула Великого визиря, а оскорбление, которое тот нанес султану, обратившись к тому по титулу, которым награждают лишь дальних наследников престола.
Ромей играл с огнем, верный избранному пути - но воистину, этот путь не был прямым разве что ромей желал мученического венца, чтоб воссоединиться со своим господином. Если ага янычар обязан был сохранить жизнь асикриту для того, чтобы вручить ее своему хозяину, то отвратить гнев Фатиха от головы пленника не под силу было никому.
Раскрытие имени ближнего друга императора не удивило визиря: до того, чтоб самому называть имя Георгия Сфрандзи, ему недостало лишь одного - времени. Но в этом ему чудилась тайная, скрытая насмешка над противником, чьего имени он не спросил: с каким бы упорством тот не хранил свою тайну, цена ей оказалась не больше, чем слезам юной девы, упавшим и высохшим на ее лживых глазах.

То, что сама судьба привела сейчас наглеца на путь владыки правоверных, было еще одним доказательством того, что она сейчас на их стороне.
- Там, внизу,- проговорил он, склоняясь к плечу султана; честь, дозволенная только ближайшим из близких,- дожидаются люди, у которых я выкупил этого человека. Будет мудростью, если обещанную награду им вручат в вашем присутствии, показав, что великий Завоеватель щедро награждает тех, кто ему предан.