Отправлено: 09.10.10 11:37. Заголовок: "То день, то ночь, а пешки – мы с тобой" - вечер 30 мая 1453 года

Я жизнь сравнил бы с шахматной доской:
То день, то ночь... А пешки? - мы с тобой.
Подвигают, притиснут - и побили.
И в темный ящик сунут на покой.

Омар Хайям, по традиции

 Отправлено: 09.10.10 13:06. Заголовок: Несколько раз за пос..

Несколько раз за последние дни асикрит и друг Константина Драгаша убеждался, что время – это та, единица измерения, которая меняется для человека причудливым образом, сохраняя свое постоянство для остальной природы. В маленькие окна на самом верху комнаты третьего этажа дворца подесты смотрела темнота, окрашивающая мозаику витража своими тонами. Если днем солнце весело мерцало, заставляя переливаться яркими бликами цветные пластины, то сейчас их краски были строги, глубоки и едва различимы в тусклом свете нескольких свечей, зажженных посторонней рукой. Мужчина, лежащий в этой комнате на кушетке поверх персидского ковра, был облачен в простую, ничем не украшенную тунику тонкого сукна, один рукав которой отсутствовал, обнажая руку до плеча, и обычные для византийца штаны. Лицо его было измождено, щеки впали, сомкнутые веки беспокойно подрагивали, а потрескавшиеся губы все еще хранили на себе остатки крови.
Георгий Сфрандзи, а это был именно он, чуть приоткрыв глаза и обнаружив свое одиночество, сомкнул их обратно. Последние часы он помнил отрывочно то и дело, проваливаясь в забытье. Когда его вынесли из кабинета второго визиря и притащили в эту комнату, старый лекарь, говоривший по-арабски, при помощи силы двух делелей влил в глотку узника жидкость, от которой измученный желудок последнего вывернулся буквально наизнанку. После, ему, верному своему слову и отказывающемуся принимать в себя еду и питье под крышей врага, уже знакомым образом дали отведать молока, с размешанным в нем медом. Ромей выплюнул его точно так же, как и первый напиток. Процедуру повторили трижды, пока старик, не приказал его оставить в покое, но прежде, пока делели все еще держали пациента, бесцеремонно залез длинными сухими пальцами в рот ему и налил на прокушенную изнутри щеку горячую вязкую массу, на вкус напоминающую смолу. Георгий дернулся от боли, но держали его крепко и не в силах, что-либо предпринять грек позволил обработать рану во рту. Вскоре его покинули все, бросив на кушетку. За время, что Сфрандзи провел на ней, лекарь посещал его два раза. Один, взяв за руку, отмерил ритм сердца, другой, поставив на небольшой стол рядом с кроватью чашу с мутным питьем.
Было ощущение, что с его последнего прихода прошло не более пары часов, но великий логофет не удивился бы, если бы ему сказали, что прошла неделя. Однако кровь из щеки давно перестала наполнять рот и, несмотря на лютый голод и жажду, знакомую лишь путникам, пересекающим пустыню под жгучим солнцем, сознание пленника Заганос-паши прояснилось. Поднявшись на ноги, Георгий качнулся, рискуя вот-вот опять упасть на мягкость персидской роскоши, но сделал шаг вперед, обошел табурет, не к месту стоящий посреди комнаты, и ворох собственного обмундирования, все еще лежащий на полу, приблизившись к тазу, в который сливалась вода для умывания. Налив воды из стоящего здесь же кувшина на руку асикрит василевса смочил губы и подумал, что скорее выпьет воды из этого кувшина или этого таза, чем нарушит свое слово.

 Отправлено: 10.10.10 00:57. Заголовок: Дверь в покой вновь ..

Дверь в покой вновь растворилась - но на этот раз человек, удостоивший пленника своим визитом, не торопился войти. Снаружи послышалась какая-то возня, несколько раз на пол упал и исчез луч света. Двое слуг - те же, что прислуживали за ужином - проскользнули в комнату, внося пеструю лампу, формой похожую на нераспустившийся цветок пиона - или персик, каким его изображают на своих богопротивных гравюрах жители страны Син; свет изливался через ажурную решетку, отбрасывая на стены причудливую тень.
Рабы визиря быстро засветили камин, потому что ночная мгла все еще дышала холодом, а близость Халича давала о себе знать немолчным, влажным дыханием. Чтоб перебить его, и унять запах страдающего человеческого тела, турки швырнули в огонь несколько свежих веток. Пышный и яркий огонь на мгновенье опал, но пламя лишь веселее затрещало в очаге, пожирая духмяную зелень - и вместе с теплом по покою разлилась смолистая свежесть.
Лишь после того, как они откланялись, оставив на низком столике кувшин и блюдо со сладостями, во временном узилище появился сам Заганос-паша.

Он выглядел спокойным, но внимательному наблюдателю не составило бы труда различить - в блеске его глаз, в движении, и даже в усмешке, то и дело кривившей рот - что, хотя разум его остается, несмотря на усталость, по-прежнему острым, сердце его сейчас далеко.

Войдя, он огляделся в привычной, по-птичьему хищной манере, и, быстрым поклоном приветствовав грека, осведомился:
- Мой лекарь говорит, что ты отказываешься от пищи. Она кажется тебе дурно приготовленной или ты по-прежнему мечтаешь о венце великомученика?

 Отправлено: 21.10.10 15:01. Заголовок: Отворившаяся дверь з..

Отворившаяся дверь застала узника все еще стоящим у таза и оперевшимся обеими руками на тумбу, на которой стоял этот предмет. Словно две тени, два раба заскользили по комнате, неся в нее свет, тепло и благоухания. В мгновение ока помещение изменилось до неузнаваемости, казалось без видимых усилий. И действительно ведь не так много нужно для того, чтобы исчезли мрак, холод и сырость - всего лишь подвиг Прометея, в умелых руках. Тени исчезли, а вслед за ними в дверном проеме появилась фигура второго визиря османской империи. Всю его богатую мимику лица встретил лихорадочно блестящий в бликах пламени, но ясный взгляд ромея. Оторвав руки от тумбы, Сфрандзи, сохраняя учтивость, ответил на приветственный поклон османа.
- Твой лекарь говорит правду, - хрипотца, усилившаяся после процедур упомянутого врачевателя, слегка исказила голос пленника, и он звучал несколько иначе, чем за ужином и при первой встрече обладателя двух хвостов и грека, но был спокоен, а безразличие его могло сравниться с бездушием камня. – У меня нет сомнений в том, что кушанья твои лучшие, какие можно сейчас найти в поверженном Граде, - еще влажные от смачивания губы блеснули философичной улыбкой, - и я не мечтаю о венце великомученика. Мечтаю о свежем воздухе, укрепляющем здоровье и аппетит, - пройдя на середину комнаты, мужчина покосился на груду вещей, в которые когда-то был облачен. – Ты пришел поговорить или что-то иное? Извини, у меня не прибрано. Надеюсь, тебе это не помешает. Но присаживайся – в ногах правды нет, - с этими словами последний великий логофет Византии опустился на кушетку, на коей провел последние часы и добродушно указал на место рядом с собой.

 Отправлено: 21.10.10 16:05. Заголовок: - Аллах не дозволяет..

- Аллах не дозволяет воинам изнеживать свое тело долгим пребываньем в покое,- негромко, но твердо отклонил это неожиданное предложение Мехмет-паша. Однако, пламя, весело затрещавшее в камине, показалось ему достаточно соблазнительным: подойдя и приложив обе ладони к изразцовой кладке, украшенной росписью, второй визир некоторое время молчал, то ли, действительно, грея руки, то ли пытаясь привыкнуть к запаху в комнате больного.
- Я могу прислать тебе своего банщика,- вымолвил он, видимо, сочтя, что пауза длится достаточно долго. Нежелание пленника говорить, которое тот столь очевидно принимал за достоинство, казалось ага янычар уже почти привычной ромейской традицией. Демонстрируя презрение к жизни они, тем не менее, выбирали не смерть,- но, словно капризные и своевольные дети, готовы были с радостью удаляться от всего, что составляло для османа облик человека; иначе, чем упрямым верованием в райские кущи, где окажутся души пострадавших за веру, он этого объяснить не мог.
Но не за веру и не от врагов теперь страдали они, а единственно от собственной самонадеянности и безволия.
- Стало быть, ты не ждешь смерти, но и живым, по-настоящему живым быть не желаешь?- с усмешкой произнес, наконец, второй визир, поняв, что поймал столь долго ускользавшее объяснение непонятному доселе поведенью ромея.- И тебе все равно, будешь ли ты скитаться нищим у чужого порога, или сидеть по правую руку владыки, в одежде, затканной золотом? Так? Может быть,- кривая усмешка,- тебе безразлично и то, какая участь постигла империю со всеми ее обитателями?

 Отправлено: 21.10.10 17:56. Заголовок: - Как хочешь, - пожа..

- Как хочешь, - пожав плечами на отказ турка от приглашения сесть, Георгий подтянул под себя и скрестил на кушетке босые ноги – по полу комнаты третьего этажа гулял сквозняк, обнаруживая неплохую гибкость для своего возраста, и поддерживая молчание, повисшие в воздухе.
- Пришли, я не откажусь – не мыться, я тебе не обещал, - тихо усмехнувшись в ответ, грек устремил взор в очаг, у которого стоял Мехмет-паша. Янычар-ага пришел поговорить, и разговор этот был не пустым, ибо иначе, зачем бы он стал тратить свое драгоценное время на беседу с пленным. Но он задавал вопросы, из которых явствовало, что он не знает как ее вести. – С момента нашей первой встречи, я задал тебе лишь один вопрос, ответ на который имел для меня значение, ты задаешь массу тех, ответы на которые, потешат твое любопытство, - замолчав, Сфрандзи вздрогнул тогда, когда ветка в очаге, на которую он смотрел, звонко треснув, занялась пламенем. – И все же ты пришел за разговором. Я не против. Хотя последний раз говорил с желанием с тем, с кем больше скорее всего не доведется. – неожиданно для себя Георгий понял, что ему тоже любопытно было бы знать о своем собеседнике некоторые вещи – к чему он стремится? В чем вершина его желаний? Какое счастье он для себя видит? Что для него составляет интерес? Любопытно не ради того, чтобы потом пользоваться этим, хотя за будущее никто не может поручиться, но сейчас ради того, что просто интересно, что за человек находится с ним в одной комнате и греет руки о теплый камень. - Каждый из нас лицедей и играет роли – слуг, советников, визирей, отцов, любовников, рабов – у каждого свои и всегда, в каждой, мы разные – ты не покажешь на Диване того, что раскроешь перед любимой женщиной, и не покажешь своему врагу, что в тебе есть нежность. Это продиктовано правилами и традициями, которые каждый из нас всосал с молоком матери. Вот и получается, что мы всю жизнь кого то играем, сами не зная кто мы и где настоящие. Кто-то рождается пешкой и стремиться умереть ферзем, а кто-то родился ладьей и ей и умрет, лелея лишь одну мечту – защитить своего короля и умереть во имя него. И ты, и я можем сыграть любую фигуру, но помнишь ли ты, кто ты есть по-настоящему, кем родился? – Главе правительства только что павшего Константинополя сейчас было не важно, что творится за пределами этой комнаты во дворце подесты, он просто говорил с человеком, не с командующим янычаров, не с мусульманином, не со своим пленителем, а человеком, который умеет слушать и говорить. – Я устал играть, а не жить. Я выберу скитание, ибо признаю лишь одного владыку на земле, и да, ты прав – мне безразлична сейчас судьба жителей империи, ибо интересует судьба единиц, но как не парадоксально прозвучит для тебя – меня ранит судьба самой империи. Ты скажешь – эгоистично и мерзко? И будешь снова прав.
Закончив свой монолог и ожидая ответов на свои вопросы, Георгий Сфрандзи вновь углубился в созерцание ветки, на которую смотрел до того… Вернее на тот пепел, который остался после нее в очаге.

 Отправлено: 21.10.10 19:42. Заголовок: Улыбка играла на губ..

Улыбка играла на губах второго визира, пока пленник произносил свои речи. Они забавляли его, как забавляют игрушки, найденные на чердаке или в пыльном чулане, для того чтобы передать еще лежащему в колыбели наследнику. Из всех вопросов, которые янычар-ага желал бы сейчас задать собеседнику, лишь один действительно интересовал его - и как раз на него этот ромей, этот христианин, вряд ли нашел бы ответ. Отчего эти люди, проповедующие любовь, вспоминают о ней лишь в тот миг, когда она нужна им,- но не тогда, когда в сиянии силы и славы они могут даровать ее всему миру?
- Я не имам, чтоб судить тебя,- уронил он, поворачиваясь к собеседнику спиной и приникая всем телом к теплому боку камина. Искаженные яростью лица латинцев в то же мгновенье представились его взору, но Заганос-паша отмахнулся от непрошеного видения.- Но я понимаю, почему ты беспокоишься о судьбе империи и безразличен к ее жителям. Когда год за годом отправляешь на смерть солдат, их лица перестают приходить в снах,- он слегка дернул плечом; смуглая сильная рука, словно ящерица, заскользила по ребристой поверхности камина.

 Отправлено: 21.10.10 21:10. Заголовок: Турок не задал свой ..

Турок не задал свой вопрос и ромей на него не ответил…
- Не имам, - эхом откликнулся узник, устроив локти на коленях, а подбородок на сомкнутых в запястьях ладонях. – Мы с тобой вообще ничто, по сравнению с той веткой, от которой только что остался пепел. Она росла, зеленела, могла быть домом, пищей птицам и прочим живым тварям, сейчас дарила нам тепло, а после превратится в землю, из которой вновь возродится. А что ты принес в эту жизнь, кроме смерти тех, кого посылал на нее? Что после нас с тобой останется? – мужчина 51 года от роду, посмотрел на собеседника, что младше его по внешности, но неизвестно младше ли в душе, так, как часто смотрят дети на своих родителей, ожидая от них рассказа сказки. – После меня мало что. Дети будут уничтожены твоими единоверцами, деяния, хотя я ни о чем не жалею, по сути не стоили ничего. Как думаешь по чему нас будут судить потомки и вспомнят ли они о нас?
Пламя и тепло огня достигало кожи лица асикрита, освещая его, голод уже перестал мучить тело, и хоть жажда обострялась, Сфрандзи словно не замечал ее, впервые чувствуя себя спокойно и комфортно за последние дни. Так как себя может чувствовать в подобных обстоятельствах либо ребенок, либо сумасшедший.

 Отправлено: 21.10.10 21:42. Заголовок: - По какому имени по..

- По какому имени помнить того, кто сам отказался от имени?- быстрый насмешливый взгляд блеснул на собеседника отраженьем каминного пламени; глубокие тени и резкие линии, прочерченные от ноздрей хищного птичьего носа, показали, что второй визир улыбается. Лукавство, мелькнувшее в этой улыбке, было почти мальчишеским, дерзким - и все же в нем чувствовалась примесь яда. Сейчас, то ли от слабости, то ли осознав до конца положение, пленник внезапно возжаждал пофилософствовать - и, не будь у его собеседника иных планов на вечер, возможно, этот разговор позабавил бы его.
- Если бы я сказал, что мне все равно, сотрет ли песок и ветер мое имя со стен Румелийской крепости, я бы лукавил,- тем же слегка насмешливым тоном, довольный, что он поймал ромея на собственной хитрости, произнес султанский лала.- Нет, мне не все равно, и я знаю, что мое имя сотрется лишь в миг, когда последний из ее камней врастет в землю, и будет затоптан в дорожную пыль. Мое имя будет написано на каждой улице этого города, неслышимое и невидимое никому, кроме Аллаха - и большей награды мне и не надо. Его воля ведет правоверных в бой, но руками людей совершаются предначертания. Если град Константина останется в руках мусульман, люди скажут: взгляните, вот это - могила Заган-паши, который был рукой и щитом Всемогущего; если его потеряют, мое имя останется среди немногих, кто овладел им, пускай на короткий срок. Разве отточенный меч в руке хозяина может мечтать о большем?
Он вновь повернулся лицом к ромею, опираясь скрещенными за спиной руками о камин; обманчивый покой, ложная невозмутимость, порожденная тем, что приходится ждать долгожданного.
- Что же до игры... когда я беру в руки клинок, когда я делю с солдатами своего аджака последний ломоть хлеба, когда перед нашими ногами распадаются в прах империи, когда мы теряем кровь друг за друга, когда падаем от усталости, когда выпоротый за провинность целует руку покаравшего его офицера, когда мороз в горах пробирает до костей, а солнце на марше палит спину... в такие минуты я живу, не притворяясь. И, видимо, я богаче тебя,- с кривой усмешкой договорил он, переступая с ноги на ногу и прижимаясь бедрами к теплым камням.- Аллах, Милостивый, Милосердный, не дал нам иллюзии отпущения, но все, что я принесу ему, сделано во имя торжества его веры, не ради злобы или корысти. Иншалла!

 Отправлено: 21.10.10 22:38. Заголовок: Бесконечно человек м..

Бесконечно человек может смотреть на огонь, он завораживает и пленяет его существо, ибо любой живой организм бессилен перед этой стихией, сейчас укрощенной рукой человека пылающий спокойно в очаге. Быть может потому, что боится ее, бушующей на открытом пространстве и уничтожающей на своем пути все. Страх… Любовь – ничтожество в вопросе управления миром. Люди подчинены страху, у каждого он свой и есть общие боязни. Стоит найти индивидуальный и человек будет в подчинении у того, кто знает о природе этого чувства. У ромея их почти не осталось, но не дать почувствовать ныне более сильному хищнику в этой комнате свое слабое место – это выиграть схватку, пусть даже ценой смерти.
- Помни обо мне по имени Константина, Града и василевса, ибо мое имя ничтожно в сравнении с их именем, и не стоит памяти, - безмятежно улыбнулся узник, внимательно слушая слова Мехмет-паши, но не глядя на него. Когда турок закончил, Георгий подвинулся назад на кушетке и спиной прислонился к стене, оперев на нее и затылок. – Конечно, ты богаче меня. Особенно если поверил сейчас сам в то, что сказал и ни разу не тешил свои тщеславие и гордыню, получая справедливое воздаяние за свои лишения и подвиги из рук султана, - глубоко вдохнув и выдохнув ароматный воздух Сфрандзи продолжил: - Я вообще нищий по сравнению с тобой. У тебя есть стремления. У меня - нет. У тебя есть желания . У меня - нет. У тебя есть вера в то, что ты еще жив. У меня- - нет. Но ты что-то хочешь от меня, ибо я еще говорю и ты здесь, а я от тебя – нет. Докажи мне, что я не прав в первых трех «нет» и, возможно, ты изменишь четвертое.

 Отправлено: 21.10.10 23:33. Заголовок: Осман вдруг засмеялс..

Осман вдруг засмеялся - тихо, склонив лицо, утопающее в тенях, и потому казавшееся темной, вырезанной из мореного дуба маской. Только лишь из провалов глазниц высверкивали злые, колючие искры, словно столкновенье характеров споривших, твердых, как камень, готово было вот-вот породить огненную вспышку.
Потом он поднял лицо.
- Если желаний у тебя больше нет, тогда, пожалуй, я не стану рассказывать тебе новости, которые услышал сегодня вечером. Будем помнить про Константина, если знать о нем - больше не то, чего желаешь ты в этой жизни. Прости, но, кажется, я помешал тебе спать,- с этими словами второй визир оттолкнулся от камина и, на ходу разминая шею, сделал несколько неторопливых шагов к выходу. Бросил на грека последний, не скрывающий язвительного торжества взор, и уронил последнее:
- Если захочешь, завтра мы можем продолжить исповедываться друг другу.

 Отправлено: 22.10.10 00:02. Заголовок: - У меня будет время..

- У меня будет время отоспаться там, где все мы, когда-то будем, и я не Бог, чтобы прощать, так же как ты не имам,- асикрит василевса Византии прикрыл глаза, чтобы скрыть ту вспышку в очах, которую вызвали слова турка. Словно углями из здешнего очага, брошенными на кожу, они обожгли лицо ромея, но полумрак скрывал краски на нем так же, как искажал их на пластинах витража окна. – Я благодарен тебе за визит и за то, что слушал, - усилившийся хрип голоса можно было списать на одолевавшую жажду, пока Георгий не размыкал веки и не пришел в себя от удара. – Мы продолжим завтра, если для каждого из нас оно наступит, - наконец глаза логофета приоткрылись, лучась наигранной иронией, зато искренний смешок вырвался из его груди, переходя в откровенный хохот.
Если Константин мертв, то Сфрандзи нужно было увидеть его тело, если жив - то же самое. Пустые слова, которые могли сыпаться из уст лжецов, не имели веса и значения. Смысл сейчас имело только то, что он нужен зачем-то Мехмет-паше и лучшее и одновременно худшее, что тот мог сделать для своего узника – это заставить взглянуть на труп императора.

 Отправлено: 22.10.10 15:21. Заголовок: В эту игру он уже иг..

В эту игру он уже играл сегодня: один медленно направляется к двери, унося с собой надежду, второй - не глядя вслед, лишь жадно прислушиваясь к звуку шагов. Кто-то здесь говорил о том, что устал играть? Так для чего же теперь он продолжает самого себя убеждать в том, что является ложью, делает вид, что не голоден, когда вот-вот желудок пожрет сам себя, вид, что не болен, когда готов рвать зубами кожу? Разве гордость в том, чтобы прикрыться спадающей маской - а не в том, чтобы признать, что ты человек - но признать это, не уронив достоинства?
Воистину - это Восток и Запад, и никогда им не встретиться.

Дойдя до двери, янычар-ага вдруг остановился, словно вспомнив о чем-то важном - и, открыв дверь, строго прикрикнул на слуг, словно это они были повинны в рассеянности своего господина. Из коридора снова послышался шум, а затем те же два раба осторожно внесли в комнату доску для затрикиона с уже расставленными фигурами.
Заганос-паша усмехнулся.
- Полагаю, что они покажутся тебе вовсе не лишними,- проговорил он, оборачиваясь,- ведь ночь твоя теперь будет долгой...- он сделал паузу, словно размышляя, стоит или нет продолжать этот законченный разговор. Потом улыбка исчезла, и визир проговорил, кладя ладонь на дверную ручку.
- В соседней комнате есть человек, который знает о его судьбе, полагаю, более моего. Двери не заперты, но ускользнуть отсюда вам не удастся. Возможно, расспросив его, ты узнаешь что-то, что для тебя еще важно.

 Отправлено: 25.10.10 08:08. Заголовок: Две небольшие солены..

Две небольшие соленые капли выступили от смеха из глаз и покатились по впалым морщинистым щекам мужчины. А когда асикрит стер их с лица тыльной стороной ладони, все еще содрогаясь грудью от неравномерного дыхания, перед взором материализовалась круглая доска с пешками, слонами и другими фигурами. Эта или очень похожая доска стояла в кабинете второго визиря, когда пленника привели на продажу.
- Пусть ночь моя будет долгой и храни тебя Господь за то, что ты заботишься о моих развлечениях, гостеприимный хозяин, - вытянув одну ногу вдоль персидского ковра, покрывающего кушетку, Георгий благодарственно кивнул, покидающему комнату янычар-ага, - только игра с собой – удел скучающих, а у меня много есть чем заняться в эту ночь.
Возможно человек, собирающийся выйти из комнаты, знал, как знал Сфрандзи, что достаточно пару раз увидеть, как кто-то играет в затрикион, чтобы понять, как он мыслит, возможно – нет, но это лакомство для ума было принесено в комнату неспроста.
- Завтра придет к тебе странник и скажет, что где-то есть меч рубящий сам, послезавтра придет к тебе другой и скажет, что где-то есть конь, бегущий по облакам, а на третий день придет еще один и скажет, что нет ни того ни другого – кому из них ты поверишь? - Дернув бровями, ромей посмотрел на фигуру Мехмет-паши, подумав, что этот мужчина некогда был мальчиком, теперь вырос, а верить в сказки так и не разучился. Политик и стратег принимает во внимание любую информацию, которую получает из любого источника, может, исходя из нее, даже строить свои планы, но лишь наивный человек может опираться на нее, как на истину, не убедившись в ее достоверности. – Ты можешь все запереть – я никуда не собираюсь. Ибо веруй ты сам в то, что может мне сказать некто за стеной, то сказал бы, не упуская возможности наблюдать, как оно воздействует на того, кто в твоей власти. За ужином тебе нужно было видеть покорность девы, а ты, как неясыть, не можешь остановиться, все больше и больше питая свое тщеславие слабостями других. Собрался уходить? – Вопросительная интонация отсутствовала в мерном голосе грека, но предполагалась. – Уходи. И дверь за собой прикрой – сквозит.

 Отправлено: 25.10.10 09:17. Заголовок: Наглость, которую де..

Наглость, которую демонстрировал ромей, могла иметь две причины. Он или точно знал, что сообщенные сведения ложны, или... или причиной тому было все то же непонятное стремление к мученичеству, заставлявшее Заганос-пашу содрогаться от отвращения. Что ж, право каждого умереть, как он пожелает, будь то в бою, от меча, на лобном месте или же, как собака, в луже собственных испражнений. Да будет так.
Может быть, он и в самом деле ошибся, приняв раба за знатного человека?
Оскорбление он пропустил мимо ушей: что ждать от того, кто сам себя объявил рабом?
- Как видится, со времен Омера вы, греки, сильно переменились; что удивляться, если, утратив способность достойно проигрывать, вы утеряли и умение побеждать,- презрение, которое до этой минуты он не позволял себе демонстрировать, все-таки прорвалось в голосе второго визиря, оттеснив уважение, которое столь долго выказывалось противнику.
- Когда император опустится передо мной на колени, я сообщу ему, что предлагал тебе проститься, но ты не пожелал. Похвальная предусмотрительность,- ядовитый смешок тронул губы янычар-аги.- Сперва Нотар отрекся от своего господина, следом и ты... Императору Константину везло со слугами.
Выплюнув это последнее сравнение, визирь, более разочарованный беседой, чем раздраженный тем, что не достиг своей цели, перешагнул через порог.

 Отправлено: 25.10.10 10:03. Заголовок: Ядовитые слова турка..

Ядовитые слова турка не достигли своей цели, если собирались отравить душу пленного. Его презрение, просочившееся в речи, окутывала его самого этим презрением, окружая смрадом лишь его собственную особу, не тронув Георгия Сфрандзи. Зато стало понятно, что янычар-ага не видел императора ни живым, ни мертвым. В ином случае второй визирь знал бы, что Константин Драгаш падет мертвым или ему обрубят ноги, чем преклонит колени пред османским игом и никогда не поверит тому, что ему могут сказать о Сфрандзи, какое бы предательство тому не приписывали. Слуга может предать, и Нотар сделал это, демонстрируя, быть может, ум, но не чистоту веры в василевса; друг позволит содрать с себя кожу за своего друга, но останется рядом и в радости и в горести, и, не порицая за ошибки, а взваливая на себя ответственность за них. Но уходящий из комнаты муж не мог знать этого. Для него все ромеи были слугами императора, как он был рабом Мехмеда II, ибо других отношений его разум и опыт не предполагали. И Георгий знал, что когда-то деспот Константин точно так же не верил, как не верил ныне логофет в то, что его секретарь убит или жив, пока лично не заключил его в объятья, вызволив из плена. Знал и то, что предоставь Константину выбор между своей жизнью и жизнью друга, он бы не сомневался какую из них отдать, и не раз в бою спасал того, рискуя собой. Так что сейчас слова кажущегося в полумраке совсем молодым Заганос-паши, вместо того, чтобы огорошить или унизить пленного, вселили в него надежду.
- Нам повезло с императором, - весело молвил Сфрандзи, в спину янычар-ага. – А Луканя… - Бог ему судья. Мне его судить, все равно, что тебе судить Халиль-пашу.

 Отправлено: 25.10.10 14:06. Заголовок: Уловка снова сработа..

Уловка снова сработала - но, если увлекая Анну, Заганос-паша получил ни с чем не сравнимое удовольствие, то сейчас необходимость задерживаться здесь и тратить на упрямого и вздорного неверного время. которое он мог бы посвятить своей новой наложнице, раздражала и утомляла османа. То ли удар по голове был тому причиной, то ли врожденное упрямство и ромейская спесь, но только тот никак не желал признавать самых очевидных вещей, бросаясь то к престолу мученичества, то к лавке мелочного торгаша. Жить и умирать мужчина должен с равным достоинством - а в чем было достоинство неизвестного, второй визир уловить не мог.
Последняя фраза, однако, заставила его улыбнуться. Как знать; судить поверженного советника, разумеется, может лишь сам султан, но привести приговор в исполнение - дело, доступное новому Великому визиру.
Ах, если бы для этого ему не нужны были письма!
Можно было подождать - но каждый день в удаленье от султанской ставки повышал шансы, что юного повелителя, проявлявшего столь опасное своеволие, очарует эта змея в обличии человека, Махмуд. Теперь, пока янычары в городе, он, конечно, не выступит против их предводителя, но когда Фатиху надоест созерцать полуразрушенные стены и почернелые свидетельства своего триумфа... что будет тогда?

Заганос-паша знал свои слабости сам лучше чем кто ни было. Он отличался бесстрашием и прямотой, быстротой мысли - качествами, куда как полезными на поле боя, но не всегда помогающими придворному, которому дышит в затылок очередной претендент на теплое место. Пока воспитанник его был слаб и юн, пока Константинополь недостижимой целью сверкал перед ним, подобно путеводной звезде - рука и слово учителя, водителя, султанского лала служили опорой расцветающему мужеству - он, Заганос-паша, человек, имя которого происходило от прозвища ловчей птицы*, ожидал своего часа. Но теперь, когда дичь была поймана, и едва созревший мужчина увенчан лаврами, какие оказывается не под силу снести и человеку более мудрому - судьба его могла круто перемениться.
Когда резвый конь утомляется скачкой, а спина всадника устает от седла - и конь, и трофеи позабываются для услад мирной жизни. И если сейчас не собрать урожай и не схватит желаемый приз - никто не поручится, что завтра это позволит сделать кто-нибудь из сладкоречивых льстецов.
Вроде этого.
- Как знать,- уронил он, не поворачиваясь, и даже не снимаю руки с ручки двери, за которую все еще держался, когда ромей остановил его своей запоздалой речью.- Ты сказал с насмешкой, что я могу верить в меч, рубящий сам, или коня, несущего своего всадника к звездам. Но разве есть на земле корабли, пересекающие холмы, и разве была сила, покорившая неприступные стены Константинополя - до той поры, пока мы не пришли сюда. Как знать, что еще будет? Быть может, завтра и багрянородный преклонит колени перед вчерашним рабом, перед сыном рабыни. Все может статься...

Открыть

* Исследователи считают, что имя "Заганос" происходит от греческого слова zaga, означающего вид ловчих либо хищных птиц; в узком смысле - кречета, сокола, в широком - просто птицу. Отсюда же греческий Зага-бич, и, как ни странно, имя Гонзага.

 Отправлено: 28.10.10 11:24. Заголовок: Без новой пищи пламя..

Без новой пищи пламя в очаге постепенно стихало, дерево давно рассталось со своей корой и вместо нее покрылось алеющими углями, из которых то и дело взвивалось пламя, пожирая одно за одним его годовые кольца. Сфрандзи кивнул головой, соглашаясь со словами мужчины, замершим в дверях.
- Все может быть, все может статься. Но что дает багрянородие? Мужчине, кем бы он не родился, никогда не стыдно преклонить колени перед любимой женщиной, сыну перед матерью или отцом, - в этот момент пленнику показалось, что прошли века с тех пор, когда он в последний раз видел улыбающееся лицо своей матери, суровые глаза отца … их смерть в мучениях от болезни. С тех пор минула целая жизнь, и он тряхнул головой, отгоняя непрошеные виденья. – Не в величие рождения величие души. Раб может быть сильнее духом своего господина и даже управлять им, если господин слабее или не найдется другой, более хитрый или сильный раб. Но раб самонадеян, отрицая величие в каждом господине. Впрочем, как и, если отрицает его возможность среди равных себе.
Стена холодила спину ромея, но лицо и грудь еще приятно согревал затухающий огонь.

 Отправлено: 28.10.10 11:52. Заголовок: - И вновь я могу лиш..

- И вновь я могу лишь воздать хвалу Аллаху и подивиться мудрости того, кто послал императору таких ученых советников,- на этот раз визир уже не скрывал иронии. Не переступая порога, из темноты он смотрел на человека, позволившего себе такие крамольные речи, отрицающие не только божественность и богоизбранность императора, но самую суть того, что внушалось ромеям в их мечетях. Ни мгновения не колеблясь, он также увидел в речах пленника намек на свою собственную судьбу и столь привычное, столь ошибочное - о, сколь велика слепота этих людей, если они еще не поняли, как заблуждались! - мнение о своем господине. Греки! В те дни, когда нужно было вооружать армию, они раздувались от гордости, вместо укрепления стен предавались молитвам, а вместо сдачи на поистине великодушных условиях предпочли участь бесславно поверженных. Легенда о мщении теперь многие века будет греть и гореть в их сердцах - но кто поднимет руку в защиту стариков и детей, если такие вот философы отворачиваются от реальности ради абстрактных бесед о возвышенной душе.
- Раб... может воображать все, что желает,- жестокая усмешка появилась на его губах. Даже к сегодняшнему латинянину, безумцу, бросавшему янычар-аге в лицо слова оскорблений, он сейчас сочувствовал более, чем собеседнику, углубившемуся в любомудрие перед лицом позора и смерти.- Утешать себя пустыми мечтами - это все, что он может, после того как позволил лишить себя всего остального. И ты тоже можешь утешаться мечтами, что твоя семья в добром здравии пребывает где-нибудь... за пределами этого мира. Меня ждет невеста, и лишить себя ее ласк для меня все равно что сравниться с рабом.

 Отправлено: 28.10.10 12:46. Заголовок: Чем больше иронизиро..

Чем больше иронизировал Заганос-паша и сыпал речами, способными затронуть и повергнуть в бунт молодое сердце, тем спокойнее становилось на душе у пожилого грека. Господь учил смирению сынов своих и учил их тому, заботясь о мире в их душах. Мусульмане ныне праздновали победу над поверженным Вторым Римом, победу своей веры, Аллаха над Христом, забывая, что мало кому из них доведется увидеть чудесный оазис, на вершине которого растет лотос.
- Мечты – это удел счастливцев, - повернув голову в сторону говорящего с ним, ромей с улыбкой продолжил:
- Моя семья… Женщины моего дома станут усладой для твоих единоверцев, пока не умрут от стыда и боли, если уже не померли, моего сына, вряд ли, постигнет лучшая участь, если он жив еще, и я не мечтаю на их счет, хотя благодарю тебя за предложение. – Прижав руку к груди, Георгий вновь вполне искренне благодарственно поклонился сидя, - А та, которую ты называешь своей невестой, будет ласкать твою власть, а не душу, силу мышц, а не желанное тело, ее будет направлять страх, а не любовь. Но тебе ведь без разницы? – Надменность блеском перламутра на солнце сверкнула в глазах асикрита василевса, - Поднимая под своей обувью пыль на полу, беги, боясь сравниться с невольным, за ласками принужденной женщины, и делая ее еще одним своим трофеем, не забудь постелить желтую простынь, раб своей власти.

 Отправлено: 28.10.10 14:36. Заголовок: - Иншалла!- с дерзки..

- Иншалла!- с дерзким смехом закончил визирь, заключая слова ромея об участи, ожидающей град Константина. Вторая ее часть, яд которой был замаскирован, заставила его рот лишь шире растянуться в усмешке.- Воистину, крепка твоя вера, и воистину, велика ваша надежда на чудо, если вы оставляете дома ваши и семьи на погибель и в унижении, с упованием, что изнасилованные найдут утешение в царствии Божием, а убитые будут с плачем обнимать палачей своих! И воистину, я недостоин был верить в столь мудрого Бога, который обещает все это. Потому я иду к своей невесте, которую не спас ни отец, ни жених, и которая, рассуди я иначе, стала бы усладой, как ты красиво выражаешься, для целого легиона бродяг и отбросов рода человеческого.
Заганос-паша чувствовал, что бесконечные мудрствования грека, словно известь, брошенная в воду, вот-вот заставит его душу вскипеть бурной пеной. Не от ненависти и не по злобе, а единственно потому, что в них было слишком много книжных, ненужных слов, которые ни на что не годятся, кроме, разве что, утешения собственной гордыни.
Много слов - и никакого дела.
Улыбаясь, вскинув гордое, молодое лицо, он продолжил с жестокостью, которая забавляла его, как дитя забавляет вид птички, привязанной за ногу.
- И я возьму ее так и столько раз, как это мне будет угодно. Как взял бы твою жену, заставив ее стонать, как шлюху, или твоих дочерей, и сыновей твоих. Чтобы и ты, ее муж, и твои зятья, и невестки твои, каждую ночь, приходя на свое ложе, с ужасом думали: может быть, эти люди дали им нечто, чего я не сумел дать за своими сладкими речами. Поблагодари меня еще и за это!